Безденежная экономика

НАДЕЖДА НАДЕЖДИНА.
ПЛАТА ЗА МНОГОЛЕТНИЕ ЭКСПЕРИМЕНТЫ.
Острейший экономический кризис в стране перерастает в
политический. Идут опасно затянувшиеся, уже маловразумительные
дебаты и консультации в Думе, все ждут хоть какого-то
компромисса, нестандартных решений. Президент как бы в стороне...
Можно ли было предвидеть такое развитие событий и предотвратить
столь мрачный ход дел в социально-экономической, политической,
финансовой сферах? Отделение экономики Российской академии наук
почти год назад подготовило доклад, в котором доказывалась
пагубность проводимого экономического курса, предлагался
альтернативный подход к реформированию российской экономики. К
ученым не прислушались. Что надо делать сейчас, чтобы исправить
допущенные тяжелые ошибки и не допустить их повторение, - об этом
наша беседа с директором Института международных экономических и
политических исследований академиком Александром НЕКИПЕЛОВЫМ.
- Александр Дмитриевич, нас уверяют, что обрушившиеся на
страну финансовые невзгоды являются во многом результатом
стечения неблагоприятных внешних обстоятельств. Дескать, если бы
не азиатский финансовый кризис и падение цен на нефть, все было
бы совсем не так. Неужели дело в этом?
- Нет, конечно. Страна пожинает горькие плоды экономического
курса, который проводится с 1992 года. В понимании стоящих перед
нами экономических задач правительство Кириенко ничем не
отличалось от правительства Гайдара, Черномырдина, Немцова,
Чубайса. Утверждали: нужно жить по средствам, сокращать расходы,
пополнять бюджет. Да кто с этим спорит? В декларациях насчет
рыночной экономики у нас сложилась ситуация, аналогов которой нет
ни в одной из постсоциалистических стран. В результате так
называемого рыночного реформирования мы умудрились добиться
почти полной натурализации реального сектора экономики. Сейчас
там, даже по оценкам самого правительства, от 75 до 85 процентов
всех сделок осуществляется без участия денег Даже те
предприятия, которые по бухгалтерским документам работают
прибыльно, не имеют денег на счетах. Их прибыль - это разница
между тем, что они и что им должны. Присылай - не присылай туда
налоговую инспекцию - ничего не получишь.
- Почему же это произошло?
- Да потому, что и государство, и предприятия у нас ведут себя
так, как в настоящей рыночной экономике вести невозможно.
Государство - я имею в виду и федеральные и региональные власти -
считает возможным не выполнять свои финансовые обязательства. К
примеру, дают госзаказ, а потом его не оплачивают. Нельзя себе
представить рыночную страну, где на пороге зимы президент
подписывал бы указ, что таких-то потребителей нельзя отключать от
поставок электроэнергии и газа. Нет, я вовсе не хочу, чтобы люди
зимой замерзали. Но как это решается в стране с нормальной
экономикой? Если государство считает, что такое-то предприятие
должно существовать, то оно дает ему деньги, а не заставляет
другое бесплатно поставлять продукцию.
Неадекватно рыночной экономике ведут себя и руководители
предприятий. Ведь у нас доля государственной собственности,
несмотря на приватизацию, на все аукционы еще очень велика -
40-50 процентов всех активов до сих пор принадлежит государству.
Тут и целые предприятия, и пакеты акций в приватизированных.
Если этой собственностью никто не управляет, если директор не
подконтролен ни государству, ни акционерам, то он действует
совершенно своеобразно. В лучшем случае просто по старинке: нет
спроса на продукцию, а он не сокращает персонал, сохраняет
социальную инфраструктуру. В худшем - использует собственность в
своих интересах, для своего обогащения.
Но именно тогда, когда собственник - будь то государство или
акционеры - не контролирует директора, он может позволить себе
поставлять продукцию без оплаты.
Предприятие остается без денег, но руководитель не несет за
это никакой ответственности.
Если предприятию не платят за продукцию, в условиях настоящей
рыночной экономики оно должно обанкротиться. Или иначе себя
вести: сократить число работников, соцкультбыт, искать нишу на
рынке, менять ассортимент, производить то, что найдет спрос. Увы,
этого не происходит.
Наивно считалось, что стоит только ликвидировать Госплан,
либерализовать цены, позволить хозяйственным субъектам самим
принимать решения - и все это автоматически приведет к
формированию рынка. Но совершенно забыли о том, что для
нормального развития нужно у руководителей предприятий
сформировать правильную, рыночную мотивацию.
Неплатежи - это способ адаптации производства к новой
ситуации, только совершенно не рыночный способ адаптации. А у нас
даже правительство эксплуатирует этот квазирыночный характер
нашей экономики, когда не платит по своим обязательствам.
- Если кругом неплатежи, нет денег на счетах, то нет и
налогов...
- Естественно. Вот в правительстве говорили: сбор налогов
увеличен на 8 процентов. Но что такое 8 процентов? Увеличивать
надо не на проценты, а в разы. В России по итогам прошлого года
доля всех государственных расходов, включая и внебюджетные фонды,
составляла около 35 процентов валового внутреннего продукта. И
эту величину в соответствии с программой прежнего правительства
предполагалось еще уменьшить. А в других постсоциалистических
странах - Венгрии, Чехии, Словакии - расходы эти составляли
примерно 45 процентов ВВП, в развитых - 50. Экономика,
находящаяся в процессе преобразований, объективно нуждается в
концентрации средств у государства хотя бы для того, чтобы
смягчить социальные деформации. Вопрос дефицита государственного
бюджета я считаю очень важным, но если предприятия будут
рассчитываться бартером, если на счетах их не будет денег, то и с
помощью танков не наполнить бюджет.
- Понятно. Управление государственными активами должно быть
стратегическим направлением реформ, оно способно коренным образом
улучшить ситуацию. Но как это осуществить?
- Мы считаем, что следовало бы создать специальную
государственную инвестиционно- холдинговую компанию, на баланс
которой передавались бы все государственные предприятия, активы.
Только ни в коем случае нельзя подчинять эту компанию
исполнительной власти, потому что у правительства свои проблемы -
всегда есть потребность кому-то поставить продукцию, взять
немного средств для других целей, что-то запретить, сохранить
занятость. А у компании лишь одна задача - управлять
государственной собственностью, чтобы максимально увеличить
прибыль. И действовать она должна как большое рыночно
ориентированное предприятие: то, что дает меньшую отдачу,
продавать - и так осуществлялась бы приватизация, что-то за счет
своих средств покупать, главное, добиваться того, чтобы
государственная собственность приумножалась, приносила прибыль.
Существует мнение, что в стране есть реформаторы, сторонники
рыночной экономики, и консерваторы, которые стремятся вернуть
нас к государственной системе управления. Но это не так.
Правительство критикуют не за то, что оно создает рыночную
экономику, а за то, что только думает, что создает ее, а на самом
деле образовало некий странный гибрид, который функционирует по
совершенно особым правилам - с помощью бартера и неплатежей. И
когда к этому гибриду начинают применять меры, которые дают
отдачу в рыночной экономике, результат получается обратный
ожидаемому.
- Предположим, создали мы такую холдинговую компанию. Но как
она будет действовать, как управлять государственной
собственностью при нынешней системе всеобщих неплатежей?
- Необходимо произвести взаимозачет - альтернативы этому
просто не существует. В свое время это сделал бывший председатель
Центробанка Виктор Геращенко. Тем предприятиям, которым должны
больше, чем они, разница перечисляется в виде денег Те же, у
кого баланс не в их пользу, становятся должниками государства. А
оно может поступать по-разному: подвергнуть банкротству, обменять
долг на акции или переоформить задолженность как кредит. Чтобы
расплатиться с теми, у кого баланс положительный, придется пойти
на эмиссию, но это будет целевая эмиссия - деньги попадут к тем,
кто способен работать и увеличивать выпуск продукции.
Да, через полгода после первого взаимозачета снова накопились
долги. Потому что взаимозачет может быть эффективен лишь в том
случае, если руководители предприятий поймут, что при неразумном
хозяйствовании их ждет банкротство, если акционеры смогут влиять
на действия директоров, если будет организовано эффективное
управление государственными активами, если правительство будет
выполнять свои обязательства.
Видите, сколько "если"... Все непросто. Ведь структура нашей
экономики формировалась не по рыночным критериям, а при новом
подходе ее начнет как бы "корежить". Очень многие предприятия
обанкротятся, резко увеличится безработица. Социальные проблемы
усугубятся, будут сложности с моногородами, возникшими вокруг
одного предприятия, с угольной промышленностью...
- Значит, положение людей станет еще более трудным?
- Если по-настоящему начнет работать рынок, необходимо будет
вводить очень серьезные амортизаторы. Я бы назвал это "системой
парашюта". Скажем так: самолетом можно быстрей долететь до земли,
однако велик шанс разбиться. А с парашютом не так быстро, но жив
останешься.
Нужна очень серьезно проработанная социальная политика. Надо
не просто выдавать пособия по безработице, но и создавать
продуманную систему социальной страховки, организовать
переобучение по профессиям, которые будут нужны, а может быть,
наладить общественные работы. Конечно, это потребует средств, но
не будем забывать, что расчистка финансовых завалов, управление
государственными предприятиями, повышение роли акционеров
приведут к существенному увеличению налоговых поступлений.
Прибыльные предприятия, которые сейчас не имеют ни копейки,
начнут платить налоги.
Необходимо проводить активную промышленную политику.
Разумеется, это не значит, что государство должно всем давать
деньги, субсидии. Сейчас обществу не хватает ресурсов, чтобы
сохранить то, что еще можно было сохранить 3 - 4 года назад.
Надо определить то немногое, на что можно опереться в
промышленности, и эти предприятия защищать, в том числе и с
помощью протекционизма. Скажем, вводить высокие таможенные
пошлины, чтобы защитить тот или иной вид производства, и
одновременно определить график снижения этих пошлин. То есть
обеспечить дозированное воздействие внешнего рынка на нашу
экономику. В 1992 году мы сразу открыли ее миру, что привело лишь
к разрушению промышленного потенциала, превращению страны по
существу в сырьевой придаток. Это мы сейчас особенно хорошо
почувствовали: упали мировые цены на нефть, и страна близка к
катастрофе.
- Существует мнение, что именно разрушение пирамиды ГКО
привело к нынешнему кризису...
- Я вам объясняю этот механизм. Включение в мировые рынки
капитала очень важная задача. Но так она не решается. Убежден:
привлечение иностранного капитала на рынки ГКО было хуже чем
ошибкой - авантюрой. Думали - придут иностранные инвесторы, и это
позволит уменьшить процентную ставку, предприятия смогут брать
кредиты, начнется промышленный рост. Да, они пришли, потому что
прибыль, которую давали ГКО, для них баснословна. Но это был
спекулятивный капитал, он как быстро приходит, так же быстро
может уйти. Достаточно было кризиса на азиатских рынках, чтобы
инвесторы испугались и увели свои деньги, - а это миллиарды
долларов. К тому же теперь, когда мы прекратили выплаты по этим
облигациям, Россия потеряла всякое доверие Запада.
- Что случилось, то случилось. Но что-то же надо предпринимать
сейчас, когда бушует кризис?
- Прежде всего не допустить краха банковской системы - а
нынче такая опасность есть. Ведь крах банковской системы означает
крах системы платежей, то есть дезорганизацию всей хозяйственной
деятельности.
Ситуация чрезвычайная, и меры нужны чрезвычайные. Я бы
предложил, как это было в Польше и ряде других стран, - обязать
предприятия-экспортеры продавать всю валютную выручку. Чтобы
валютные счета у юридических лиц не пополнялись. Это не должно
касаться населения - для частных лиц рынок обмена валюты должен
быть сохранен.
Доллар необходимо сделать только платежным средством для
внешних операций, но никак не средством сохранения денег у
предприятий и банков. Пусть купить валюту сможет только
предприниматель или предприятие, у которого есть контракт на
импорт продукции. И банки не будут иметь право покупать доллары
впрок, а только по поручению своих клиентов, у которых есть
импортные контракты.
Все счета наших коммерческих банков за рубежом нужно перевести
в Центральный банк, чтобы избежать утечки капитала за рубеж.
Сконцентрировать валютные средства необходимо для выплаты
государственных долгов - а они чудовищно велики. Если мы этого не
сумеем сделать, то для международных финансовых организаций
станем просто "чумными", которых надо сторониться.
Параллельно надо спасать банки и вклады населения.
Стабилизировать курс валюты и благодаря этому сделать инфляцию
контролируемой. С банками могут быть разные варианты. Можно
разделить их функции: одни будут просто осуществлять платежные
операции - и эта система не может обрушиться, другие заниматься
накоплениями, кредитами. Можно пойти даже на национализацию, как
это делается в отношении СБС-АГРО. Правда, это тоже требует
средств, ведь обязательства банка берет на себя государство. И не
надо бояться разговоров, что национализация - это возврат к
прошлому. Никакой не возврат. В 79 - 80 годах так поступил
антикоммунистический диктатор Пиночет, когда банковская система в
Чили оказалась банкротом. Ему пришлось национализировать банки,
привести их в порядок, а потом снова приватизировать.
Короче говоря, все очень не просто. Такие, как у нас,
многолетние эксперименты бесследно не проходят. Простых выходов
нет, выкарабкиваться придется долго и очень трудно. Но важно
ступить на правильную дорогу, чтобы люди почувствовали хоть
какую-то стабильность, определенность, перемены к лучшему.




03-09-1998, Труд