ПО ПРАВИЛАМ ИЛИ БЕЗ? - Югославия сегодня - это лакмусовая бумажка, которой проверяются новые технологии геополитического строительства, и одновременно катализатор коренных перемен

История учит, что для
быстрых перемен требуется кризис, - с ходу заинтриговал,
откликнувшись на предложение об интервью для "Труда", профессор
Владимир ВОЛКОВ, директор Института славяноведения РАН. -
Объясните, кому и зачем понадобился балканский кризис?
- Оставим в стороне региональные амбиции Германии,
заинтересованной в возвращении своего экономического и
политического влияния в Хорватии и Словении. Балканы еще в
недавнем прошлом находились в "серой зоне". Ситуация напоминала
уравнение со всеми известными: два плюс два плюс два. Две страны
НАТО - Греция и Турция. Два государства в составе Организации
Варшавского договора - Румыния и Болгария. И два нейтральных -
Албания и Югославия. Последняя размыкала "дугу" санитарного
кордона вокруг Советского Союза, как выражался госсекретарь США
Джон Фостер Даллес. Новые реалии позволяют ввести Балканы в
оборот, как пахотные земли, стоявшие "под паром", и - при
определенных условиях - превратить их в самый удобный плацдарм
для тех же американских войск, расквартированных ныне в Германии,
откуда их потихоньку начинают выставлять за дверь.
- Но ведь натовские войска уже разместились и в Боснии, и в
Македонии, и в Косово. Зачем им еще собственно Югославия?
- Слободан Милошевич, по западным меркам, решительно никакой
не демократ. Да, у него - явная склонность к авторитарным методам
правления. Хотя этим он мало чем отличается от ныне покойного
хорватского президента Франьо Туджмана, не вызывавшего аллергии в
НАТО по причине своей прозападной ориентации. У сербов, в том
числе и в высших эшелонах власти, такой ориентации не
наблюдается. Более того, смещение центра активности Соединенных
Штатов в Европе на ее "мягкое подбрюшье", как Уинстон Черчилль
называл Балканы, столкнулось с неприятием такого сценария
Белградом.
После Дейтонских соглашений, утвердивших трехлоскутный раскрой
Боснии и Герцеговины, администрация США обещала Милошевичу снять
экономические санкции с Югославии, но слово не сдержала. Вместо
этого началось массированное давление с целью смены руководства в
Белграде, которое приняло разные формы - помимо объявления
Милошевича военным преступником и пропагандистско-
психологической войны, происходит, как видится, аккуратное, но
настойчивое стимулирование сепаратистских настроений среди
косовских албанцев и черногорских кланов.
- Разве косовары нуждаются в подзадоривании со стороны? И
разве неспособность Милошевича "загасить" потуги на суверенизацию
не отняла у него голоса избирателей?
- Понять расклад сил после выборов 24 сентября и вывести
проекцию поведения главных действующих лиц невозможно без ясного
представления о социальной анатомии югославского общества.
Сегодня, после распада югославской федерации, слепленной по
образу и подобию Советского Союза, оказались как бы перечеркнуты
итоги двух балканских войн и двух мировых, а на повестку дня
вновь встал "сербский вопрос". Его корни запутались в истории
титовской Югославии - сербы уже тогда оказались расчлененной
нацией. Сегодня это факт непреложный, достаточно упомянуть
Сербскую Краину в Хорватии и Республику Серпску в Боснии и
Герцеговине, вспомнить, что Сараево до взрыва местнического
национализма значилось вторым - по численности проживавших там
сербов - городом Югославии.
В Югославии при Тито в республиках сложились
этно-номенклатурные кланы, как и у нас в последние годы
перестройки. В этом схожесть с Советским Союзом, а различие в
том, что ориентированная на национальные ценности элита возникла
и у "титульной" нации, у сербов, что на протяжении всего бурного
десятилетия придавало живучесть "режиму Слободана Милошевича".
- Серьезная заявка на победу лидера оппозиции Воислава
Коштуницы показывает, что этот запас прочности израсходован:
- Сказывается усталость общества. У Милошевича за последнее
время не было сколь-нибудь значительных успехов. Однако вопреки
тактике якобы "свершившихся фактов" (оппозиция и Запад объявили о
победе Коштуницы через несколько часов после завершения
голосования), несмотря на грозные предостережения, что Запад не
даст Милошевичу "украсть победу", мгновенной отставки не
получилось. А ведь хотелось не просто выбить "Слобо" из седла, но
и взять реванш за сорванный сценарий бомбардировочного
"блицкрига", приуроченного к 50-летию НАТО...
Что до Воислава Коштуницы, то у него в обойме репутация высоко
эрудированного интеллигента, умелого оратора, не лишенного
харизмы. В 1983 году он издал книгу со своими критическими
оценками того, что происходило в Югославии, и в результате был
лишен профессорской кафедры в Белградском университете. Стал
диссидентом поневоле. Но в его программных выступлениях звучат
национально-патриотические ноты: он противник выхода Косово из
состава югославской федерации и считает, что интересы Сербии
сегодня ущемлены.
Не исключено, что именно поэтому Коштуница может оказаться не
тем человеком, на которого рассчитывает Запад. Не секрет, что
денежные вливания с Запада идут в партийные кассы других
оппозиционеров, происходит подбадривание любых акций
противоборства с "режимом". Это может привести не к плавному
переходу власти, а к силовой смене караула в условиях
необъявленной гражданской войны. И тогда любой, кто займет место
Милошевича, не будет обладать стопроцентной легитимностью,
следовательно, будет более внушаем, его можно будет принудить
уйти в отставку. Большим пробелом в позициях Коштуницы является
отсутствие у него собственной команды.
- Насколько в таком случае эффективна инициатива президента
Путина с приглашением в Москву Милошевича и Коштуницы для поиска
"мирового соглашения"?
- Нет никакого сомнения в том, что эскалация кампании
гражданского неповиновения, напряженность в обществе, способная
перерасти в прямое столкновение, представляют собой серьезный
вызов для стабильности на Балканах и в Европе в целом. Расклад
умонастроений в югославском обществе меняется. В поддержку
Коштуницы выступила Сербская православная церковь. Таким образом,
Москва может оказаться наиболее приемлемым посредником - как для
властей, так и для оппозиции.
Владимир МИХЕЕВ.




03-10-2000, Труд