где золото мое? где серебро?

ПОДМОСКОВНЫЙ АДРЕС МАРИНЫ ЦВЕТАЕВОЙ.
Недалеко от подмосковной станции Болшево затерялся
малоприметный домик добротной довоенной постройки с бревенчатыми
стенами и двускатной крышей. Сюда 19 июня 1939 года после 17 лет
эмиграции вернулась Марина Цветаева, чтобы воссоединиться с мужем
Сергеем Эфроном и дочерью Ариадной.
Спустя 60 лет, в начале девяностых, разыскал этот дом простой
инженер и любитель поэзии Юрий Александрович Кошель, исколесив на
своем велосипеде всю округу и пересмотрев сотни домовых книг
Поиски осложнялись тем, что довоенный дачный поселок "Новый быт"
позже вошел в состав города Королева (тогда Калининграда) -
альма-матер наших космических побед, любая информация о котором
считалась закрытой.
В 1992 году, к столетнему юбилею Марины Ивановны, группе
энтузиастов удалось исхлопотать у государства под музей
цветаевскую часть дома: две комнатки с терраской и отдельным
входом. Тогда же во дворе у крашеного штакетника появилась
гранитная доска: "В этом доме с 19.VI по 10.XI 1939 г жила поэт
Марина Цветаева". И от калитки к дому пролегла выложенная плитами
тропинка.
Эфрон, в прошлом офицер Белой армии, тайно работавший на НКВД,
после провала во Франции в 1937 году вынужден был спасаться
бегством из Европы в Советскую Россию. Цветаева после двух лет
колебаний следует за ним: "Нельзя бросать человека в беде, я с
этим родилась". Счет ее здешним бедам открылся прямо на
вокзальном перроне, когда ей сообщили об аресте ее младшей сестры
Анастасии, которой суждено было более 20 лет провести в лагерях.
Тогда в этом доме (негласной даче НКВД), кроме Эфронов, жила
еще одна семья возвращенцев, делившая с ними кухню, гостиную и
"удобства во дворе". Жили поднадзорными, но с надеждой обрести
свое место под солнцем "в стране рабочих и крестьян".
- Сейчас, кроме школьных экскурсий с открытыми уроками, сюда
приходит много любителей поэзии, - рассказывает научный сотрудник
музея Ксения Филипповна Мельник. - Экспонатов у нас много, но
собирались они с миру по нитке: вот бусы из любимого поэтессой
сердолика; последняя записная книжка, извлеченная из кармана того
фартука, в котором она умерла; дедовская чернильница в форме
башмака, которую Марина Ивановна возила с собой по всему миру;
последний прижизненно изданный сборник стихов "Версты" и книги,
книги, книги. Собран внушительный архив из подлинных писем,
автографов, стихов, рисунков. Отыскалась нехитрая домашняя
утварь:
посуда, любимая кофемолка, латунный самовар. Горкой сложены
добротные заморские чемоданы, так и не распакованные до конца.
Сохранилась мебель: казенные стулья, стол, буфет (все с
инвентарными номерами) скрупулезно передавались от хозяина к
хозяину. Обстановку воссоздавали по воспоминаниям тех немногих
доживших, кто бывал здесь в те времена.
Пересмотрите все мое добро,
Скажите - или я ослепла?
Где золото мое? Где серебро?
В моей руке - лишь горстка пепла!
Здесь и писалось с натугой - из-под трудолюбивого цветаевского
пера вышли только переводы из Лермонтова для французской газеты
"Ревю де Москоу". После ареста мужа, дочери и соседей Цветаева с
сыном спешно покидает злосчастный дом, так и не ставший ей
родным.
На недавнюю прошедшую цветаевскую конференцию в Болшево
съехались литературоведы со всей страны. Приехали и музейные
работники из Александрова (музей сестер Цветаевых), Иванова
(музей семьи Цветаевых), Усинь-Ивановского, где установлен пока
единственный в мире памятник Марине Ивановне, Елабуги, Тарусы и
московского дома-музея в Борисоглебском переулке. Они делились
друг с другом опытом выживания и - опытом сбережения памяти о
ней...
Болшевскому музею удалось встать на капитальный ремонт, и
городские власти обязались к 110-летию Цветаевой в 2002 году
освободить оставшуюся часть дома, отдав его полностью под музей
поэзии.
Примечательно, что вблизи дома чудом уцелел участок леса.
Орнитологи упорно отстаивают его от вырубки и застроек, поскольку
над ними высоко в небе проложена извечная трасса миграции птиц.
Островки музейной культуры также нуждаются в спасении, чтобы
общество избежало разрушительных изменений в самом "нравственном
коде".
Анатолий СТАРОДУБЕЦ.




04-11-2000, Труд