Беспредел
КАК УБИВАЛИ СЛЕДОВАТЕЛЯ.
АЛЕКСАНДР ДАНИЛКИН.
ЮРИЙ КЕРЕЗЬ НЕ ДРОГНУЛ ПЕРЕД ПРЕСТУПНИКАМИ И ЗА ЭТО ПОПЛАТИЛСЯ
ЖИЗНЬЮ.
20 октября, во вторник, около семи часов вечера в тихом
подмосковном городке Краснознаменске грохнули четыре пистолетных
выстрела. Любопытные высыпали на улицу: в сотне метров от
подъезда своего дома, в луже крови лежал следователь
спецпрокуратуры Юрий Керезь.
Киллер с места убийства скрылся. "Дипломат" жертвы тоже
исчез.
Убийцу, похоже, интересовали не ценности, а служебные бумаги.
В производстве у следователя к тому времени было дело по банде
крутых рэкетиров.
Это уголовное дело старший следователь Юрий Григорьевич Керезь
принял к производству в мае. За неделю до своего тридцатилетия.
Юбилей совпал с другой радостью - новосельем: только что семья
Корезей вселилась в двухкомнатную квартиру.
Созвали родных, знакомых. Тосты были : "За долгую счастливую
жизнь, за удачу, за то, чтобы все хорошо было на службе - у тебя,
брат, специальность серьезная...".
После праздников юбиляр с головой окунулся в работу. Фабула
расследуемого им нового уголовного дела по нашим временам
банальна: бандитская группировка - почти все бывшие спортсмены -
взяла под свою "крышу" в закрытом военном городке Одинцово-10 (у
него есть и другое название - Власиха) местных бизнесменов.
"Положенную" дань собирали жестко и скрупулезно, тех, кто не
хотел платить, били, жгли, стреляли...
И при таком вот отлаженном механизме случился сбой:
заупрямился один из предпринимателей. "С какой стати? Не хочу
платить!" Для "разминки" рэкетиры сожгли его сауну. Не
сработало. Тогда для острастки обстреляли квартиру. Снова
отказ. У братвы оставалось последнее сильнодействующее
"лекарство": убийство.
Предприниматель осознал, что до нового дня он может не
дотянуть.
И написал заявление.
Расследование поначалу подвигалось туго. Многочисленные
жертвы вымогателей предпочитали помалкивать. Из свидетелей
клещами приходилось вытаскивать подробности. Никто не хотел
превращаться в живую мишень. Прецеденты уже были...
Но следователь оказался смелым, упрямым и дотошным. Находил
нужные слова, убеждал очевидцев. И завальное, на первый взгляд,
уголовное дело из мелких осколков стало обретать зримые формы.
Чего это стоило Юрию Григорьевичу, теперь никто уже не узнает.
Ужинал он частенько в служебном кабинете. Случалось, и
ночевать там же приходилось. Жена Марина с четырехлетней дочкой
Яной рады были, если дома появлялся хотя бы к программе "Время".
Будущие супруги познакомились в Москве семь лет назад. Юра
учился на юрфаке, жил в общежитии - сам он из маленького городка
Иваново под Брестом. Она - тогда тоже студентка - училась в
институте связи. Бродили по Москве, мечтали когда-нибудь заиметь
свою крышу над головой и жить долго-долго...
Потом он пошел преподавать на кафедру уголовного права.
Проработал три года и ушел в спецпрокуратуру - следователем.
Жена до последнего дня не осознавала, насколько опасная у него
стала работа. В самом начале расследования по последнему
уголовному делу ему пришлось предупредить: "Будь сейчас
поосторожней, Марин, они на все способны". - "Кто? Что?" - "Ну,
так, вообще...".
К тому времени уже пошли угрозы. Из средств самозащиты у него
был только "газовик" - какой-то умник решил, что настоящий
пистолет следователям иметь не положено. У нее в сумочке - разве
что губная помада. Милиционеры пару раз приходили к ним домой:
"Ну как, все нормально?" - "Да пока все нормально...".
Военные городки - пространство довольно замкнутое, контингент
сложившийся: в одном уголовном деле кто-то выступает как
свидетель, в другом он - уже подозреваемый. На этот раз
засветилась фамилия братьев Алешиных. На вызовы следователя они
не реагировали. Зато от местной братвы посыпались намеки: мол,
отвяжись-ка ты, следак, от них по-хорошему. Иначе... Репутация
у братьев в городке была соответствующая.
Но следователь не дрогнул. Материалов в уголовном деле
накапливалось все больше и больше. Появились первые задержанные.
В группировке насторожились: если так пойдет и дальше, этот
парень здесь всех пересажает. Настал черед бандитов
беспокоиться за свое будущее. И мафиози вынесли следователю свой
приговор...
В тот день Юрий Керезь работал на выезде - в Одинцово-10, в
отделе милиции. Рано он обычно никогда не заканчивал. А тут
решил приятно удивить семейство. К тому же дочка Яночка
приболела.
Телефона в новой квартире не имелось, узнать, как она себя
сейчас чувствует, было не у кого.
Собрал документы, положил в "дипломат" и зашагал к остановке.
С автобусом повезло - не ждал совсем. Но в Краснознаменске все
равно появился только затемно. От греха подальше сначала
заглянул в служебный кабинет, выложил из "дипломата" в сейф папку
с материалами уголовного дела, и - на выход. Вскоре он уже
подходил к своему дому, где с нетерпением ждали жена и дочка.
Они так и не дождались. Потому что за сотню метров от
новостройки, где жил следователь Керезь, его давно уже поджидал
убийца. Стрелял чуть ли не в упор. Из пистолета. Четыре выстрела
- и все в голову. Подошел, убедился, что не дышит. Затем разжал
пальцы жертвы, вырвал следовательский "дипломат" и растворился
в сыром осеннем сумраке. Откуда ему было знать, что "дипломат"
пуст и документов по уголовному делу там уже не было?..
О том, что Юра погиб, жена узнала только на следующее утро:
беременную женщину решили пощадить, подарив хотя бы еще одну
спокойную ночь. Выстрелов они не слышали, поскольку с Яной сидели
в комнате на противоположной стороне дома. Так и не дождавшись,
как обычно, легли с дочкой спать - не в первый раз муж ночует на
работе...
С погибшим следователем люди прощались дважды. Сначала под
Москвой, в доме офицеров, - многие захотели отдать последнюю
почесть человеку, который выполнил свой долг А затем - в
далеком белорусском городке Иванове, где Юрий Керезь родился и
вырос, где его все хорошо знали и куда он так любил приезжать в
отпуск.
Хоронил его весь городок.
Недавно Марина вернулась в Краснознаменск. Теперь она вдова, а
дочь... Юрий Григорьевич хотел, чтобы она стала врачом, как дед.
Впрочем, Яна еще маленькая и до сих пор толком не понимает,
куда делся ее папа. Марина все смотрит в окно из своей новой
квартиры на тот самый зловещий пятачок, где убили мужа, и мечтает
уехать. Нет больше сил смотреть туда.
04-11-1998, Труд