Школа, в которой талантливы все

НЕОБУЧАЕМЫХ ДЕТЕЙ НЕ БЫВАЕТ, ТАК СЧИТАЕТ ПЕДАГОГ АЛЕКСЕЙ
БОРОЗДИН.
В эту необычную школу детей идти не заставляют. Они в нее
рвутся сами. Здесь работают необычайно добрые и терпеливые
педагоги, которые помогают своим подопечным избавиться от
тяжелейших недугов и по-настоящему ощутить радость жизни.
А для ее основателя преподавателя музыки Алексея Бороздина нет
лучшей награды, чем снятие с ребенка страшного диагноза:
"необучаем". Более того, он уверен, что необучаемых детей не
существует. Просто порой взрослым не по силам оказать помощь
маленькому человечку. К этому важному выводу Алексей Иванович
пришел совершенно неожиданно. Было время, когда в целях поправки
своего бюджета он занимался частной практикой - готовил детей к
музыкальной школе. Детей приводили к нему самых разных - среди
них были такие, в медицинских карточках которых вечным приговором
стояли диагнозы "олигофрен" и "даун". И он терпеливо занимался с
каждым ребенком.
- Я стал замечать, что музыка оказывает на больного ребенка
колоссальное воздействие. Она как бы уводит его из мира болезни,
заставляет активно работать все клеточки мозга, - делится своими
наблюдениями Бороздин.
Через какое-то время происходило чудо. Безнадежно больные, по
мнению медиков, дети через год - полтора навсегда забывали о
своих прежних недугах. Постепенно молва о необычном докторе
перешагнула границы Академгородка, в котором жил Алексей
Иванович. К нему потянулись родители с больными детьми со всего
Новосибирска. Такая "подпольная" практика продолжалась почти семь
лет, пока о Бороздине не узнал Виктор Толконский, бывший в ту
пору городским головой. Познакомившись с результатами врачевания
учителя музыки, он решил поддержать энтузиаста. Так три года
назад в Новосибирске был создан "Центр Бороздина", в котором
увлеченные люди делали, казалось бы, невозможное.
- Самое главное в нашей работе, - горячо говорит Бороздин, -
это суметь подняться до высоты ребенка. Как взрослые общаются с
маленьким человечком, если знают, что ему поставлен диагноз
"дебилизм"? Как с дебилом! А ребенку нужно другое. Важно
разглядеть те слабенькие импульсы здоровья, которые есть в каждом
больном организме. Например, Марина. У девочки нарушен
аудиоканал. Однако она постоянно тянется к фортепиано. И не
просто бренчит на инструменте, а старается слушать его. Вот она,
подсказка, в каком направлении нужно работать с этим человеком.
Урок, на котором мне довелось побывать, напоминал веселые
посиделки. Четверо ребятишек, рассевшись рядом с фортепиано, за
которым музицировал Алексей Иванович, похожий на доброго
волшебника, весело распевали детский шлягер всех времен про
гусей. Маэстро мало волновало, что пели они "кто в лес, кто по
дрова". Главное - петь должны были все. Так же было и с
танцевальными упражнениями. И марш, и вальсирование, и даже
просто топтание на месте были полны детской импровизации. Важно,
что участвовали в этом все как один. И даже самое неуклюжее
движение "танцоров" встречалось бурными восклицаниями.
- Ребенок, который из-за болезни долгое время был замкнут и
одинок, вдруг видит: и он может делать то, что делают другие
ребята. Так он начинает постепенно освобождаться от внутренних
оков, - поясняет Бороздин. Крайне важно, чтобы он уловил
ритмический рисунок. Если это удается, значит, процесс пошел. Я
стараюсь брать для занятий с детьми как можно меньше пьес и
песен, стремясь при этом преподнести их с наибольшим
разнообразием. Ведь одну и ту же песню можно петь быстро и
медленно, тихо и громко, заставляя тем самым ребенка воспринимать
одно и то же произведение более красочно.
Помимо музыки, обязательны уроки рисования и общеразвивающие
уроки, которые направлены на то, чтобы заставить мозг больного
ребенка активно включаться в мыслительную деятельность.
Занятия в этой необычной школе идут лишь два раза в неделю.
Здесь считают, что ребенок должен скучать по школе. Именно
поэтому детвора спешит сюда с радостным огоньком в глазах: каждый
урок - не отбывание повинности, а еще один маленький шаг к
познанию собственного "я".
- Сегодня сын заявил: "Знаешь, мама, почему-то в школе у меня
все получается, а дома - нет", - удивленно разводит руками одна
из мам, подтверждая, что на уроках Бороздина и его коллег царит
особая атмосфера. Быть может, так происходит еще и потому, что
среди преподавателей этой школы нет людей с педагогическим опытом
обычного учебного заведения.
К примеру, уроки рисования ведет архитектор, общим развитием
занимается педагог, закончивший Новосибирский государственный
технический университет. Есть химики, физики, биологи, музыканты.
Важно, чтобы наставники видели в своих подопечных не просто
людей, обязанных выполнять задания. Они должны быть рядом с
ребенком. Потому учитель музыки распевает с детьми песни, а
рисования - рисует.
Результаты, которых добиваются Бороздин и его коллеги,
впечатляют. Более чем с тридцати детей навсегда снято клеймо
тяжелого психического заболевания. Одна из его бывших учениц
сейчас проживает в Париже и имеет вполне здоровых детей. Другой,
пойдя по стопам своего наставника, стал композитором. А ведь было
время, когда их считали безнадежно больными.
- Главное, чего я добился, - говорит Алексей Иванович, - это
того, что мне удалось снять страх перед тяжкими диагнозами. Ведь
такие тяжелые психические и нервные заболевания, как эмбицилизм,
олигофрения, идиотизм и некоторые другие, прежде считались
совершенно неизлечимыми.
За свою десятилетнюю врачебно-педагогическую деятельность
Алексей Бороздин удостоен множества почестей. Есть среди них и
звание "Подвижник России". Однако самым важным для себя он
считает звание учитель. А главная награда в том, что его
воспитанники 1 сентября отправляются в обычную
общеобразовательную школу.
Сергей Корзенников, соб. корр. "Труда".




08-08-2001, Труд