Ростовские эмали налево убежали

ИРИНА ИВОЙЛОВА.
БЕЗ ГОСУДАРСТВЕННОЙ ПОДДЕРЖКИ НАРОДНЫЕ ПРОМЫСЛЫ ОБРЕЧЕНЫ НА
ПРОЗЯБАНИЕ И ГИБЕЛЬ.
Как-то увидела у знакомой небольшую, но удивительную по
красоте коллекцию украшений из финифти. Розовые и сиреневые в
серебре броши, небесной голубизны серьги, браслеты, колечки,
украшенные нежными цветами: Выяснилось, что она собирает эти
милые вещицы не первый год.
Но в последнее время купить настоящую финифть почти
невозможно.
Почему? Вот это я и решила узнать, отправившись в Ростов
Великий.
Возле кремлевских ворот бойко идет торговля финифтью. "Вам
пейзаж или цветы? Вот эмаль на серебре, вот - на золоте, а этот
браслетик стоит всего- то 70 рублей, берите!" - уговаривает
туристку седой ростовчанин, весь "прилавок" которого уместился в
чемоданчике-"дипломате". Неподалеку ждут покупателей еще два
коробейника. Завидев автобус с экскурсантами, они наперегонки
бегут к нему, зазывая покупателей. Цены - в два раза ниже, чем в
магазине, и заезжий люд с удовольствием скупает ювелирные
украшения и панно, не подозревая, что ему "впаривают" подделку
под фабричную финифть.
Неискушенному покупателю, особенно на бегу, отличить "левак"
от настоящей финифти трудно: вроде и рисунок на эмали похож,
ажурная вязь такая же, металл в оправе, по словам коробейников,
"чистое серебро". Но купишь, к примеру, такие серьги - "серебро"
за неделю облезет, подвески отвалятся, а рисунок при близком
рассмотрении окажется весьма далеким от канонов эмальеров; на
фабричном букете, допустим, пять цветков, а на самопальном -
всего один, да и тот написан кое-как. А столь любимых женщинами
механических часов с браслетом, украшенным "ростовской финифтью",
на фабрике давно не выпускают. По мнению директора фабрики
"Ростовская финифть" Нины Анановой, на одно фирменное изделие
приходится сотня фальшивых, причем подделки можно встретить даже
в сувенирных магазинах. Из-за невысокой цены товароведы закрывают
глаза на качество и отсутствие фабричной упаковки и принимают
"левак" у перекупщиков. Понятно, что такая "конкуренция" не идет
на пользу уникальному промыслу, история которого насчитывает
более 200 лет.
Первые "портреты по финифту" появились в России еще в XVII
веке. Тогда были очень популярны эмалевые шкатулки, табакерки,
коробочки, потом эмальеры взялись за иконы. В советские времена
фабрика переквалифицировалась на бижутерию и панно, которые,
заметим, через базу "Росгалантерея" продавались по всей стране. С
этого года художники вновь пишут иконы, украшают пасхальные яйца
и пробуют расписывать венцы для модниц. Тот, который достался
мисс России, потянул на 30 тысяч рублей, но, несмотря на
дороговизну (это штучная вещь), заказы на подобные украшения
есть. Как, впрочем, и на портреты. Плати 3 тысячи рублей - и по
фотографии тебе напишут лик милого дружка. Качество
гарантируется: мастер "колдует" над серьезной работой месяц -
два, выписывая тонюсенькой, в волосок, кисточкой все мельчайшие
детали.
Конечно, краски теперь попроще и победнее, чем были три
столетия назад (одни названия говорят сами за себя: "тертый из
золота пурпур", "подрумянка", "таусиная". Рецепт многих, к
сожалению, утерян, хотя в составе пурпурной и фиолетовой до сих
пор есть золото), зато кисти мастера выщипывают, как и прежде, по
2-3 дня и уверяют, что хорошая кисточка - 90 процентов успеха.
Гвоздь сезона - пейзажи, они украшают не только панно, но и
кулоны. Написать пейзаж на эмали под силу почти каждому
художнику, не то что излюбленный мастерами ростовский кремль. И с
традиционным букетом справляются даже ученицы. Нынче их на
фабрике 18, все - выпускницы художественной школы. За 100 рублей
"ученических" в месяц девушки копируют массовую бижутерию и
надеются получить место на фабрике. Их менее удачливые ровесницы
стоят в очереди на бирже труда без всяких перспектив подыскать
работу - туристический бизнес, который в свое время кормил Ростов
Великий, совсем зачах. Кремль на глазах разваливается, транспорт
ходит из рук вон плохо, на весь город две гостиницы (в одной из
них я была единственным постояльцем), а после девяти часов вечера
удалось обнаружить лишь одну открытую "забегаловку". Посетителей
не было.
Когда я поинтересовалась у Нины Анановой, как складываются у
фабрики отношения с местными властями и кто из ростовских
чиновников проявлял к промыслу интерес, услышала: "Не припоминаю,
чтобы кто-то из мэрии к нам приезжал, налогов с нас - кот
наплакал, долгов - сотни тысяч".
Долгов и вправду столько, что полтора месяца понадобилось бы
фабрике работать только на то, чтобы расплатиться с
территориальным фондом медицинского страхования. Висит долг за
коммунальные услуги, предоставляемые общежитию. А еще нужно
закупать дулевские эмали, английские краски, серебро (12
килограммов - ежемесячная норма) и выделять 150 тысяч на зарплату
сотрудникам. Где же взять на все про все деньги, если после
90-процентного повышения цен на фабричную финифть самое дорогое
изделие - колье - стоит чуть больше 360 рублей? Впрочем, если б
не "левак".
Так не выгоднее ли федеральным и городским властям, вместо
того чтобы душить уникальную фабрику непосильными налогами и
поборами, разобраться с подпольным бизнесом? Давать ему "зеленый
свет" только через лицензию или же запретить торговлю подделками,
признав монополию фабрики на ростовскую финифть? Иначе скоро
забудем, как она выглядит. Кстати, говорят, выпуск подпольной
финифти уже освоили в Армении и США.




04-08-1999, Труд