Александр гусятников: нас косили, но мы вставали назло всем

ЗНАМЕНИТЫЙ КАПИТАН СОВЕТСКОЙ КОМАНДЫ ВЕЛОГОНЩИКОВ И В СВОИ 50
ОСТАЕТСЯ В СЕДЛЕ.
Костя Храбцов ездил по зданию аэропорта на велосипеде, ставил
его "на дыбы" и радовался как ребенок. Служба охраны смотрела на
его фокусы без восторга, но и не вмешивалась. Как-никак чемпион
мира на треке, может себя потешить.
- А что вы удивляетесь, - говорит мне Александр Михайлович
Гусятников, - у Кости, можно сказать, жизнь в седле прошла. Да и
кто гонял, тот без адреналина уже не может.
- Неужто и вы по аэропортам рассекаете? - с недоверчивостью
смотрю я на седовласого, знаменитого капитана сборной СССР по
шоссейным гонкам.
- Ну до этого не доходит. А вот до гаража езжу на велосипеде с
удовольствием.
- Небось на чемпионском?
- Чемпионские, когда они старели, я сдавал в спорткомитет.
Такая была инструкция. А я с техникой как с девушкой любимой
обращался - с нежностью. Кто-то на склад хлам тащит, а моя машина
блестит, запаска на месте, насос тоже. Приучили с детства к
бережливости, шиковать-то не на что было.
- А правда, велосипед Храбцова, на котором он фокусничал, 4
тысячи долларов стоит?
- Наверное. У нас таких денег не водилось. Мы, к примеру,
когда получали за рубежом призовые и суточные, тратили их в
основном на детали и прибамбасы всякие к велосипеду. А ведь
молодыми были, тоже хотелось красиво приодеться. Но понимали:
шмотка шмоткой, а на плохой машине далеко не уедешь.
- Большие призовые в 70-е были?
- Смотря с чем сравнивать. Если с заработком советского
инженера, то и не малые. На знаменитой Велогонке мира давали
валютой, которую конвертировать было невозможно, - кроны чешские,
марки восточнонемецкие, левы болгарские. Уходили они на разные
безделушки. Но случалось, главным призом становился автомобиль.
Ну, к примеру, польский "Фиат" или наши "Жигули". Ценность
огромная. Приз вручался победителю, а уже потом он делился внутри
команды. Но разве сравнить то, что мы зарабатывали, с нынешними
гонорарами профессионалов? Сегодня даже пацан в первый год
подписывает контракт на 25-30 тысяч долларов. Опытные, включая
наших Тонкова, Конышева, Иванова, - уже на сотни тысяч.
- Завидно?
- Не деньгам. Тому, что не удалось покататься по миру,
особенно в Италии или Испании. Там такая красота, такие горы,
многодневки чуть ли по месяцу длятся. А я ведь специализировался
как раз в многодневке, горы, неподъемные "торчки" были моим
коньком.
- Сколько раз выигрывали вы Велогонку мира?
- 6 раз в команде.
- И ни разу в личном зачете?
- Ни разу. Я "коллективщик". Это знали тренеры, за это меня
уважали ребята. Между прочим, зрелость к гонщику приходил годам к
26- 28, а я уже в 21 год был капитаном команды. Ну, для сравнения
- Сереже Сухорученкову, когда он завершил карьеру, было под 40,
Пете Угрюмову - 39.
- Про Велогонку мира большинство тогдашних болельщиков
узнавали из газет. Что, и впрямь царили на ней мир и дружба?
- Ну ясное дело - нет. А тяжелее всего было нашим гонщикам. За
всю историю многодневки в Союзе она проводилась только дважды.
Все остальные - у друзей. Те же старались хотя бы на дорогах
"отблагодарить" своих "старших братьев" на полную катушку. Немцы
Олаф Людвиг, Уве Рааб действительно были сильными мастерами, но
джентльменством не отличались. А Андреас Петерман из той же ГДР
однажды на моих глазах чуть не убил Сашу Тихонова. До финиша
этапа оставалась пара километров, надо было только проскочить
мост через Одер. Вот на нем, воспользовавшись, что участок
судьями не просматривается, и "косанул" Тихонова Петерман. Я за
ним - такая злость, не знал, что сделаю, если догоню. А Петерман
- не по-мужски - сразу к судьям, мол, обижают.
- Вас-то тоже "косили"?
- В 73-м под Прагой первым рвался к финишу поляк Рышард
Шурковский, я был метрах в десяти. А кто-то из зевак-болельщиков
взял и выскочил на дорогу. Ну я и улетел на бешеной скорости за
обочину. Многоосколочный перелом ключицы, загноение, валялся три
с лишним месяца.
- Говорят, у каждого спортсмена такой величины есть своя
"команда молодости нашей".
- Первая осталась в далеком Оренбурге, где я начинал у тренера
Ярослава Черняка. Между прочим, называлась она "Труд". А вторая -
в Самаре, где великий тренер Владимир Петрович Петров собрал
вместе Сухорученкова, Аверина, Яркина, Косарева, Мищенко,
Галялетдинова.
- Где же они теперь?
- Аверин за границей - живет во Львове, Косарев вместе со мной
работает в группе компаний "ИТЕРА", Яркин тренирует детей в
Тольятти, Сухорученков этим же занимается в Питере. Сережа растит
5 сыновей и еще приемную дочь.
- А как вы по этой части?
- Старшему Михаилу - 16 лет, младшему Косте - 12. Миша пытался
гонять, но быстро бросил. Велоспорт требует огромного терпения. А
Костя предпочел хоккей, занимается в ЦСКА в школе Харламова.
- Значит, сошли Гусятниковы с дистанции?
- А я надеюсь на внуков. Страсть к скорости - она в генах.
Обязательно проявится.
Виктор Горлов.




04-10-2000, Труд