Субботний комментарий
ДЕТСКАЯ БОЛЕЗНЬ ПРАВИЗНЫ.
ВЯЧЕСЛАВ НИКОНОВ,ПРЕЗИДЕНТ ФОНДА.
Заявление о создании "правоцентристского", а точнее - правого
блока под руководством Егора Гайдара, Анатолия Чубайса, Бориса
Немцова и других вызвало в основном снисходительные усмешки. Не
успев в него войти, блок скоропостижно покинули экс-премьер
Сергей Кириенко и саратовский губернатор Дмитрий Аяцков. Список
оставивших это новообразование мог бы быть и больше, если бы не
природная стеснительность Ирины Хакамады. В момент создания блока
она находилась, как и автор этих строк, в Японии и с удивлением
узнала о своем участии в нем из газет по дороге домой.
Формирование правой коалиции действительно можно было бы
снисходительно рассматривать как просто плохо организованную
акцию, которая не будет иметь серьезных последствий, если бы не
одно крайне важное обстоятельство. Блок создавался под
покровительством Олега Сысуева, формально второго лица в
президентской администрации, который не мог пойти на этот шаг без
благословения первого лица - Валентина Юмашева. А из этого можно
сделать ряд серьезных для политической ситуации в России выводов.
Во-первых, если администрация сделала однозначную ставку на
молодых реформаторов, то ее уже не устраивает вся без исключения
существующая обойма кандидатов на пост президента и весь набор
думских фракций. То есть не любы не только Геннадий Зюганов,
Александр Лебедь, Григорий Явлинский и Юрий Лужков, но и Евгений
Примаков, которого совсем недавно называли фаворитом президента и
его администрации. Ведь если бы симпатии Кремля действительно
были на стороне премьера, то организацию создавали бы под него, а
не под его жесточайших критиков, коими являются Гайдар, Немцов и
др. "Медовый месяц" в отношении Кремля к Примакову закончился.
Почему? Думаю, по двум причинам.
Его подозревают в чрезмерной левизне, готовности вступить в
тесный альянс с коммунистами. И считают, что глава правительства
сосредоточивает в своих руках настолько большой объем полномочий,
что делает существование самой администрации президента излишним.
Во-вторых, новые симпатии Кремля лишают Примакова надежных
гарантий сохранения своего поста до следующих президентских
выборов. Если администрация намерена сделать ставку на кого-то из
"молодых реформаторов", то наиболее логичный способ продвижения
его наверх - дождаться ухудшения экономического положения,
свалить вину на Примакова, подписать у Бориса Ельцина бумагу о
снятии премьера и замене его на "правоцентриста" (фамилия не так
важна). Этот сценарий может быть крайне опасным, способным
спровоцировать политический кризис масштаба октября 1993 года.
Ведь когда физически и политически слабый президент под влиянием
своего окружения захочет, допустим, уволить сильного главу
правительства и пойти на риск роспуска Госдумы в связи с
неутверждением заведомо непроходной фигуры нового премьера, то
еще не известно, кто кого уволит. Все уже списали Ельцина как
активного игрока. А зря - он еще сохраняет физическую возможность
поставить подпись под любым подготовленным для него в
администрации документом, способным разворотить все российское
государственное здание.
В-третьих, поддержка администрацией только одной из элитных
политических группировок, причем далеко не самой сильной,
исключает возможность сплочения "партии власти" вокруг какого-то
одного кандидата, как это произошло в 1996 году. Лужков окажется
объектом прямых атак из Кремля. Примакова постараются развести с
мэром Москвы как можно дальше, поскольку вероятная связка этих
двух политиков, не устраивающих администрацию президента, была бы
вне конкуренции на следующих выборах. От "младореформаторов"
появится собственный кандидат, который получит благословение
Ельцина...
Подобный раскол властной элиты приведет к однозначному и
вполне предсказуемому результату - резко возрастут шансы на
избрание Зюганова и Лебедя. Интересно, как будут голосовать
руководители ельцинской администрации, когда их стараниями во
второй тур президентских выборов выйдут лидер КПРФ и красноярский
губернатор? Вероятно, "против обоих", но только уже на
каком-нибудь заграничном избирательном участке.
В-четвертых, администрация, делая ставку на правых, которым
симпатизируют сейчас лишь 2-3 процента избирателей, и бросая на
их поддержку остатки авторитета Ельцина (собственных, не
зависимых от него легитимности и авторитета администрация не
имеет), окончательно маргинализирует президента, отсекает его от
реальных политических сил. А значит, лишает Ельцина возможности
даже теоретически сохранить какую-нибудь опору в обществе и
политическом классе. Президент оказывается в звенящем вакууме.
Так внешне безобидные, но крайне неосмотрительные игры его
администрации с созданием "правоцентристского" блока "молодых
реформаторов" привели к ситуации, когда вопрос о верховной власти
буквально зависает на волоске.
05-12-1998, Труд