Черный рынок юрского периода
АЛЕКСАНДР ЕРАСТОВ.
В РОССИИ ПРОЦВЕТАЕТ НОВЫЙ ВИД БИЗНЕСА: ПАЛЕОНТОЛОГИЧЕСКАЯ КОНТРАБАНДА.
- КОПАЙТЕ, ШУРА, ОНИ ЗОЛОТЫЕ - ТАКУЮ, ПОЧТИ ПО ИЛЬФУ И
ПЕТРОВУ, ФРАЗУ МОЖНО СЕЙЧАС УСЛЫШАТЬ ОТ ЧАСТНЫХ СТАРАТЕЛЕЙ НА
РАЗРАБОТКАХ ДОИСТОРИЧЕСКИХ МЕСТОНАХОЖДЕНИЙ. ДИНОЗАВРОВ, ТОЧНЕЕ -
ИХ ОСТАНКИ, КОПАЮТ В РАЙОНЕ КУЗБАССА. ОКАМЕНЕВШИЕ РАКОВИНЫ
ДОБЫВАЮТ В ЗАЛЕЖАХ ПОД УЛЬЯНОВСКОМ. НУ А НА МАМОНТОВ "ОХОТЯТСЯ",
КАК ИЗВЕСТНО, НА КРАЙНЕМ СЕВЕРЕ. КОСТИ ИСКОПАЕМЫХ ЖИВОТНЫХ ХОТЬ И
НЕ ЗОЛОТЫЕ В ПРЯМОМ СМЫСЛЕ, НО ТЯНУТ НА ВЕСЬМА СОЛИДНЫЕ СУММЫ.
Бесконтрольные раскопки на территории нашей страны интенсивно
ведутся с начала 90-х годов. А с наступлением кризиса "черный
рынок юрского периода" расцвел пышным цветом - говорят, что в
Якутии даже целыми деревнями мамонтов в мерзлоте копают: и стар и
млад. Деньги надо как-то зарабатывать! Нашлись и люди, которые
скупают эти экспонаты, - естественно, для переправки за границу.
Хорошо или нет, но "новые русские" пока не испытывают желания
обзавестись черепами и скелетами ископаемых животных. Так что
практически все, что вытаскивают из-под земли, обречено на вывоз
за кордон.
Проблема настолько остра, что сейчас ученые вынуждены скрывать
или, по крайней мере, меньше говорить о своих находках. Прослышав
о новых захоронениях, туда, в эти места, бросается народ, едут
жители из других городов. И вот еще что настораживает: очень
похоже, что действуют не какие-то отдельные "пещерные"
энтузиасты, а работает целая организация. Конечно, этот вид
контрабанды несравним с незаконным перемещением наркотиков или
оружия, но тоже - отлаженные структура и разделение труда.
Недавно председатель Государственного таможенного комитета
(ГТК) России Валерий Драганов показал журналистам так называемые
"фотофиксации" коллекции, задержанной в Санкт-Петербурге у
немецкого гражданина В. Он попытался вывезти на микроавтобусе за
рубеж зубы, бивни и шерсть мамонтов, останки вымерших морских
головоногих моллюсков, черепа и кости пещерных медведей, скелеты
семейства куньих... Правоохранительные органы разбираются в этом
уникальном - по своим объемам - деле. Вероятнее всего, и на этот
раз речь идет об организованной группе. Во всяком случае, этого
немца "пасли" давно, но никак раньше не могли поймать, что
называется, за руку. Оценивая "пещерную коллекцию", эксперты
говорят, что речь идет о миллионах долларов. Сотрудники ГТК
сетуют, что они не могут в полной мере задерживать контрабанду:
ведь запретить "палеонтологические раскопки" нельзя.
А что думают по этому поводу ученые? Я отправился к самому,
пожалуй, сведущему в этих делах специалисту -
члену-корреспонденту РАН, профессору Алексею Розанову. Он -
директор Института палеонтологии, что находится в одном здании с
популярным в Москве палеонтологическим музеем.
- Когда поднимается шум вокруг "копателей", что этого, мол,
нельзя делать, - такое изображение не совсем верно, - сказал мне
Алексей Юрьевич. - Довольно много людей собирают
палеонтологические материалы, которые не представляют такого уж
серьезного интереса для науки. Я всегда привожу пример с нашими
фосфоритовыми карьерами под Москвой. Там ковшом выгребают
аммониты - окаменевшие моллюски, из которых потом делается
фосфоритовая мука. Десятки тысяч в одном ковше! Почему бы эти
предметы не могли стать материалом для школьных и институтских
коллекций или даже для продажи за рубеж? Если этим кто-то хочет
заниматься, - пожалуйста, ради Бога! Однако проблема в том, чтобы
наладить грамотную экспертизу - что может продаваться, а что
продаваться не должно.
- Совершенно очевидно, что позвоночные должны быть более
тщательно проверяемы при вывозе, чем непозвоночные. Хотя, скажем,
многие ископаемые рыбы - абсолютно тривиальный товар, продаются
во всех странах. А среди беспозвоночных есть уникальные, которые
никак нельзя вывозить. Вот, допустим, зубы, бивни мамонтов. Для
науки - тривиальные вещи, но как сырье представляют ценность.
Ученые же выбирают из этих бивней какие-нибудь уникальные -
например, супергигантские или имеющие какие-то специфические
потертости, которые можно изучать. Или бивни мамонтят...
Алексей Розанов не разделяет мнения о том, что у нас, де,
существует "пещерная" мафия. Конечно, есть определенная иерархия
- сборщики, переправщики, иностранные дилеры, сбытчики. Но
интерес к палеонтологическим материалам - вполне логичный, ими
торгует весь цивилизованный мир. Если запретить, то еще хуже
будет - люди будут выгребать все, и довольно ценные вещи
безвозвратно уйдут от нас.
- Проблема, видимо, в другом, - полагает Алексей Юрьевич. -
Наше законодательство оказалось на "пещерном" уровне. Те законы и
подзаконные акты, которые существуют сегодня, недостаточны для
того, чтобы процесс торговли палеонтологическим объектами был
цивилизованным.
Что же касается контрабанды, то директор института предлагал
для таможенников выпускать специальные альбомы с фотографиями, по
которым можно было хоть как-то ориентироваться в
палеонтологическом материале. "Мы в институте сами могли бы
подготовить такие альбомы, это не требует серьезных денег, -
говорит Алексей Юрьевич. - А пока, дорогие таможенники,
приезжайте в музей, изучайте и смотрите, что такое палеонтология.
Хотя бы раз в месяц на пару часов".
06-03-1999, Труд