Трасса синего огня

ПЕРВОЙ КРУПНОЙ НОВОСТРОЙКОЙ В НАШЕЙ СТРАНЕ ПОСЛЕ ПОБЕДЫ В
1945-М СТАЛ ГАЗОПРОВОД САРАТОВ - МОСКВА.
ГЕННАДИЙ ЯСТРЕБЦОВ.
Воспоминание раннего детства: во дворе нашего дома на Красной
Пресне роют глубокую длинную канаву, укладывают в нее
металлическую трубу. Из квартир вытаскивают старые дровяные
печки, а на их место ставят новенькие газовые. На кухне мама
осторожно чиркает спичкой, и из конфорки вырываются, будто живые,
язычки синего огня...
Это сейчас в городе никого не удивишь газовой плитой. На
экологически чистом и относительно дешевом топливе работают
электростанции, промышленные предприятия. А полвека с лишним
назад Москва топилась дровами да углем.
В годы Великой Отечественной население мобилизовывали на так
называемый трудовой фронт - рубить лес, заготавливать дрова. Для
их доставки требовалось множество вагонов, что ложилось тяжелым
бременем на железнодорожный транспорт, который и без того был
предельно загружен перевозками для фронта.
Идея подачи в столицу природного газа возникла уже в то
суровое время. О том, как все происходило, рассказывает доктор
технических наук Юлий Боксерман, главный научный сотрудник
Института энергетических исследований Российской академии наук. В
военные годы он был заместителем председателя Главгазтоппрома при
Совнаркоме СССР.
- Юлий Ильич, насколько я понимаю, газ из новых месторождений
Поволжья предназначался прежде всего для оборонных предприятий
Саратова, Куйбышева (нынче Самара), других волжских городов. О
дальних газовых трассах, в том числе в Москву, речь поначалу не
шла...
- Да, об этом некогда было думать. Задачи ставились
тактические.
Вспомним 1942 год. Гитлер рвется к Волге. Железная дорога из
Баку в центр страны перерезана. Заметно ухудшилось положение с
топливом. Вблизи Куйбышева возник крупный промышленный узел,
снабжавший фронт боевой техникой, снарядами, самолетами.
Оборудование, вывезенное сюда из Москвы, западных и южных
районов, было смонтировано в сжатые сроки, но предприятиям не
хватало топлива.
Именно в это время в 160 километрах от Куйбышева геологи
открыли новые газовые месторождения. Был построен сравнительно
короткий по протяженности (160 километров) газопровод, который и
стал питать оборонные заводы.
Примерно в то же время вблизи Саратова открыли газовое
месторождение Елшанка, и в сентябре сорок второго Совнарком
принял решение о строительстве также небольшого газопровода от
деревни Елшанка до Саратовской электростанции.
Елшанка, дотоле ничем не примечательный населенный пункт в
степи, оказалась поистине золотым дном. Осенью сорок третьего в
Наркомнефти заинтересовались саратовскими открытиями. На
месторождение была послана группа специалистов.
Прямо с вокзала управляющий геологоразведочным трестом
Александр Кутуков повез всех на место. Ему не терпелось показать
одну из самых мощных скважин. Попросив бурового мастера
приоткрыть задвижку, Кутуков выразительно посмотрел на нас:
дескать, приготовьтесь. В трубу с ревом рванулся могучий газовый
вихрь. Это было действительно впечатляющее зрелище.
Вот тогда у меня и возникла мысль о строительстве газопровода
в Москву. Из Саратова я позвонил первому заместителю наркома
нефтяной промышленности Николаю Константиновичу Байбакову. Он
внимательно выслушал меня, поддержал идею и попросил подготовить
необходимые материалы.
- А я где-то читал, что газопровод Саратов-Москва был построен
по личной инициативе Сталина...
- Ничего удивительного. Время было такое. Мне ничего не
известно об отношении Сталина к этому проекту. Но ничто не
помешало потом, когда газовая трасса вступила в строй, объявить о
том, что она проложена по личной инициативе вождя всех народов
(так поступали всегда, когда речь шла о великих стройках).
- Это была ведь не только первая крупная послевоенная
новостройка, но и первый дальний газопровод в стране?
- Да, это так. У нас не было опыта сооружения магистралей
большой протяженности. Не производили мы и необходимое
оборудование, качественные трубы. Поэтому правительство решило
направить группу специалистов в США, к нашим тогдашним союзникам
по антигитлеровской коалиции. Возглавить делегацию поручили мне.
Более полугода пробыли мы в Штатах, ездили на промыслы,
газопроводы, побывали во многих регионах этой страны. Там
действительно было что изучать. До войны у нас добывали лишь 3392
миллиона кубометров газа в год, а в США - более двухсот
миллиардов кубов. Вернувшись из Америки, мы постарались все
лучшее из американского опыта применить на трассе Саратов -
Москва.
- Как начиналась эта более чем восьмисоткилометровая стройка?
- Очень трудно. Еще шла война. Квалифицированных рабочих не
хватало, да и сама трасса оказалась весьма сложной. Нужно было
пересечь густую сеть железнодорожных линий, автомобильных дорог,
десятки больших и малых рек, болот, лесные массивы.
В феврале 1945-го десять партий геологов, геодезистов,
проектировщиков, бурильщиков закончили изыскательские работы,
разведали трассу, наметили местоположение будущих компрессорных
станций. Путь от Саратова до Москвы прошагали пешком сотни
инженеров, техников, рабочих изыскательской экспедиции.
Еще до получения чертежей, зимой, используя санные пути, стали
развозить по трассе трубы, оборудование, строительные материалы.
Пересекая земли пяти российских областей, строители прошли с
топорами и пилами через густые леса - рубили просеки,
выкорчевывали из земли сплетения корней, взрывали вековые пни.
Особенно сложно было работать среди болот и в топких поймах рек.
Сварщики, монтажники, изолировщики трудились круглосуточно -
при свете костров и автомобильных фар. Поначалу траншею для
трубопровода копали вручную, вручную же стыковали и сваривали
трубы. На рытье "мирных окопов" для газовой трубы работали жители
многих окрестных деревень, молодежь.
Очень помог нам академик Евгений Оскарович Патон и его
Институт электросварки. Сварщики - ведущая профессия на стройке.
Когда механизировали, автоматизировали сварочный процесс, дело
пошло веселее.
- Какой срок был отпущен строителям?
- Первоначально - два года. Но уложились в полтора. Уже в июле
1946-го саратовский газ достиг Москвы.
- Строителей как-то отметили - награды, премии?
- Все это было, и ордена, и Сталинские премии, но не сразу.
Понервничать, поволноваться еще немало пришлось - дело-то новое,
неизведанное. Вот, к примеру, опрессовку труб провели водой, на
отдельных участках она оказалась грязной, и, когда стали качать
газ, образовались гидратные пробки, похожие на скопления
кристаллов льда. Они кое-где закупорили трубу. Произошло это уже
после того, как строители зажгли символический газовый факел и
отправили Сталину рапорт о пуске газопровода.
Сталин в это время отдыхал в Сочи. В декабре сорок шестого,
вернувшись из отпуска, он первым делом спросил встречавших его на
вокзале руководителей: "Как работает газопровод Саратов -
Москва?" Секретарь ЦК партии, председатель Моссовета Попов
ответил: "Плохо, с перебоями".
Сталин обрушился на Берию, который как заместитель
председателя Совнаркома курировал строительство: "Нашумели на
весь мир об этом газопроводе, а теперь что? Я как знал! В Сочи
получил рапорт строителей, сел подписывать приветствие, а из
ручки чернила капнули на бумагу. Клякса - плохая примета. Я не
стал подписывать, отложил... Немедленно выяснить, в чем дело,
почему газопровод работает с перебоями!".
В тот же день Берия собрал у себя всех руководителей. Кричал
на нас, топал ногами. Я часа два докладывал подробнейшим образом
о причинах перебоев. Берия то и дело прерывал меня, обвиняя в
том, что я, мол, беру под защиту вредителей, которых следовало бы
"стереть в лагерную пыль". Я как мог возражал против обвинения
строителей во вредительстве, пытался доказать, что только
отсутствие опыта привело к таким результатам и поправить все
можно за два-три месяца.
- Вот ты и пойдешь исправлять, - бросил Берия. - Назначаем
тебя по совместительству начальником Управления эксплуатации
газопровода.
Головой ответишь, если что не так будет...
- Ну и как, уложились в сроки?
- Конечно. Дни и ночи работали. Прежде всего надо было найти
эффективный способ нейтрализации гидратов, забивших трубы.
Главный инженер Самуил Крайзельман предложил начальнику
строительства Василию Пачкину растворять гидраты с помощью
спирта. Пачкин согласился, и они поехали в Кремль к Анастасу
Микояну, отвечавшему в правительстве за пищевую промышленность.
Тот спросил, сколько нужно спирта. Услышав, что целый эшелон,
возмутился: "Да вы что, с ума сошли? Это же качественный питьевой
спирт, жидкое золото (о метаноле тогда еще никто не знал), у вас
его растащат, разворуют!".
Микоян успокоился только после того, как его заверили, что к
каждой цистерне будут приставлены часовые с автоматами.
Спирт был получен и успешно использован для борьбы с
гидратами. Не могу утверждать, конечно, что малую толику его не
выпили на радостях, когда газопровод наконец стал работать
нормально, без перебоев и вышел на проектную мощность.
- А как с отложенным из-за чернильной кляксы приветствием
Сталина?
- Он его все же прислал нам. Там, в частности, говорилось:
"Сооружение газопровода Саратов -Москва является большим вкладом
в дело улучшения быта трудящихся нашей столицы и развития новой
отрасли промышленности в Советском Союзе - газовой индустрии".
И действительно, первая в нашей стране дальняя газовая
магистраль стала мощным стимулом для новых строек, давших жизнь
нынешней ключевой отрасли топливно-энергетического комплекса.
Газпром был впереди... Уже в 1984 году Советский Союз вышел на
первое место в мире по добыче природного газа.




05-05-1999, Труд