Фижмы в эпоху унисекса

МАРИИНСКИЙ ТЕАТР НА ГЛАЗАХ У МОСКВИЧЕЙ ПОПЫТАЛСЯ ПЕРЕПРЫГНУТЬ
ЧЕРЕЗ ВЕК.
Гастролей Большого и Мариинского театров в обеих столицах
всегда ждут с нетерпением. Однако до последнего времени случались
они не так часто, как хотелось бы. Между Мариинкой и Большим,
особенно когда дело касается балета, издавна идет неафишируемый,
но оттого не менее напряженный спор.
Два ведущих театра признанной в мире балетной державы - два
ревностных блюстителя традиций, две ветви русской школы
классического танца... Когда в начале 1998 года удалось наконец
договориться о первых после 22-летнего перерыва обменных
гастролях, на предварительной пресс-конференции обе стороны были
подчеркнуто дружелюбны и на все лады повторяли одно: Москва и
Петербург - братья навек, с противостоянием покончено раз и
навсегда. Однако на деле получилось иначе. Так, весной 2000 года
дирекция Большого театра не нашла свободного вечера, чтобы дать
возможность петербуржцам показать в рамках фестиваля "Золотая
маска" свой грандиозный проект - "Спящую красавицу", ставшую
одним из главных претендентов на премию.
Солист Мариинского театра Сергей Вихарев, выступивший в данном
случае постановщиком, задался целью явить миру "настоящего
Петипа", без позднейших купюр и наслоений. Опорой послужили
хранящиеся в театральной коллекции Гарвардского университета
архивные записи некогда эмигрировавшего танцовщика и режиссера
Николая Сергеева. По давним эскизам были восстановлены также
декорации и костюмы... Еще не родившись, "новый старый" спектакль
вызвал яростные споры. Одни заранее считали миссию невыполнимой и
после премьеры лишь утвердились в своем мнении. Другие
захлебывались от восторга. Зрители же фестиваля тогда остались ни
с чем, вынужденные верить на слово жюри, которое присудило
Светлане Захаровой премию в номинации "Лучшая женская роль в
балете" за партию Авроры.
Отчасти и тот горький опыт, должно быть, подвиг ассоциацию
"Золотая маска" на беспрецедентную акцию. Ее стараниями обменные
гастроли теперь станут ежегодными. Во всяком случае на
пресс-конференции, предварявшей нынешний приезд Мариинского
театра, друзья-соперники клятвенно заверили, что все
существовавшие когда-то трудности с успехом преодолены. Москвичи
покажут в Северной Пальмире "Лебединое озеро" и "Евгения
Онегина". Питерцы споют "Семена Котко" и завершат гастроли
гала-концертом. Открыла же их долгожданная "Спящая красавица".
Надо признать, что работа действительно проделана громадная.
Трехактное с прологом зрелище получилось красивым, многоцветным и
многолюдным. Последнее обстоятельство балету тоже нисколько не
повредило. Шедевр Петипа считают одним из символов Петербурга,
"железная" рука мастера придала его мизансценам и группам тот же
"строгий, стройный вид". Удалась артистам и старая балетная
пантомима. Искусство почти забытое, она выглядит сегодня как-то
особенно трогательно.
Диана Вишнева в партии Авроры великолепна, виртуозна. Даже
слишком. Она с блеском и победной улыбкой демонстрировала
современный акробатический балет, когда вскинутая нога мелькает
едва ли не за ухом. Настаивая на аутентичности нынешней версии,
на верности стилю столетней давности, постановщику следовало бы
не забывать, что той эстетике сегодняшний акробатизм
категорически противопоказан. Правда, когда речь об этом зашла на
упоминавшейся уже пресс-конференции, Сергей Вихарев парировал:
кто, мол, сейчас может с точностью утверждать, как танцевали
тогда? Минутку! А как же реконструкция, как же аутентизм?
Неувязочка. Да и о чем может идти речь, если Игорь Зеленский
(Дезире) танцует (и, как всегда, блистательно) ставшую уже
классической, но появившуюся гораздо позже премьеры 1890 года
виртуозную вариацию, тогда как первый принц - Павел Гердт ни по
возрасту (ему было уже 46), ни по тогдашним канонам мужского
танца ничего подобного исполнять не мог Если к проблеме
аутентизма подходить строго, то придется вспомнить и о тканях, и
о красителях, создающих совсем иные тон и фактуру, а стало быть,
и иное впечатление. О том, что танцевали сто лет назад, понятно,
не на линолеуме, а это значит - иное вращение и прочие
немаловажные детали... А костюмы? Со времен премьеры изменились
понятия о красоте, о пропорциях женской фигуры. Так что фижмы на
сухощавых красавицах эпохи унисекса зачастую смотрятся даже
нелепо. Но дело, конечно, не в фижмах.
Этот спектакль - предприятие полезное и поучительное. Прежде
всего - как предмет исследования и повод для размышлений. Он
подтверждает всем, казалось бы, известную истину: нельзя войти
два раза в одну и ту же реку. Нельзя забывать, что чудо театра на
равных правах вершит и зритель. Следовательно, негоже
пренебрегать особенностями его восприятия. А оно за сто с лишним
лет изменилось необратимо. И это объективный факт. Эволюция
"Спящей красавицы" в отличие от многих других нещадно
покореженных балетов была естественной, сохранялось,
выкристаллизовывалось все лучшее, все жизнеспособное. В том числе
собственно хореографический текст не претерпел на самом-то деле
радикальных изменений. Нынешняя попытка совершить резкий "прыжок
через век" привела к парадоксальному результату. Спектакль Сергея
Вихарева, режиссерски неоправданно перегруженный, утомляющий
замедленными темпами, потерял и в царственности, и в
праздничности.
Исполнители, однако, в этом не повинны. Главное же, повторю, в
другом. Сделан важный шаг к тому, чтобы театральные Москва и
Питер и в самом деле стали наконец братьями навек, а мы получили
возможность каждый год вновь и вновь убеждаться в том, что
мастерство артистов Мариинки по-прежнему неоспоримо.
Наталия ЗВЕНИГОРОДСКАЯ.




06-11-2001, Труд