Юрий чурбанов: и после тюрьмы жизнь не кончается

ВЛАДИМИР ЛОКТЕВ.
ОТСИДЕВ СЕМЬ С ЛИШНИМ ЛЕТ ПО ТАК НАЗЫВАЕМОМУ "УЗБЕКСКОМУ
ДЕЛУ", ЗЯТЬ Л.И.БРЕЖНЕВА ВНОВЬ УДАЧНО ДЕЛАЕТ СВОЮ КАРЬЕРУ. НА
ЭТОТ РАЗ - НА НИВЕ БИЗНЕСА.
СЕГОДНЯ ОН ПРЕЗИДЕНТ КРУПНОЙ ФИРМЫ "РОСШТЕРН".
С опальным Чурбановым я встретился первый раз в ноябре 91-го,
когда ездил в командировку в нижнетагильскую колонию N 13. Второй
раз - в феврале 97-го, когда он уже стоял во главе "РосШтерна".
Мне казалось, что после тех долгих и достаточно откровенных бесед
я неплохо знаю "былое и думы" этого человека. Но когда
журналистская судьба свела нас в третий раз, понял - ошибался.
Более того, загадочный феномен "непотопляемости", падений и
взлетов этого удивительного человека нельзя объяснить только
капризами Фортуны или происками злого рока. Основное все же,
по-моему,- в некой жизненной философии Чурбанова, причудливо
сочетающей в себе "рабочую закваску" в далеких уже истоках и
уникальный опыт человека, низвергнутого с высот власти на
тюремные нары. И вновь "восстающего из пепла"...
Нынче, в свои шестьдесят с хвостиком, он выглядит молодцом.
Все тот же безукоризненный чурбановский пробор в густых волосах,
белоснежная рубашка, идеальная "стрелка" на брюках, до блеска
начищенная и, кажется, модная обувь. Одним словом - генерал в
штатском, слегка пополневший и потрепанный годами. В кабинете
президента "РосШтерна", кроме хозяина, были еще трое солидных
мужчин.
- Моя опора. Председатель совета директоров Вадим Юхнович,
вице- президент Андрей Корчагин, пресс-секретарь Александр
Хорунжий, - представил Юрий Михайлович. - Пригласил их на тот
случай, если разговор зайдет о "РосШтерне". Я хоть и президент
фирмы, но не хочу делать вид, что абсолютно владею деталями
технологии, статистическими показателями и прочим.
Такое начало меня слегка озадачило. Ну что может быть
интересного для массового читателя "Труда" в делах фирмы, которая
занимается производством цемента и торговлей продуктами? Но дело
есть дело - и я включил диктофон. То, что услышал, опровергло мою
предубежденность и даже удивило. Экономическая ситуация в стране
- известно какая, производство умирает. На этом фоне положение
дел в "РосШтерне" просто завидное. Судите сами. В 1992 году эта
структура начинала разворачиваться как посредническая фирма в
торговле цементом и продовольствием со штатом 400 человек.
Сегодня это крупный холдинг, включающий цементные заводы,
растворобетонные узлы, турфирму, риэлторскую контору, складской и
торговый бизнес, производство и переработку сельхозпродуктов, - и
трудится тут более 7 тысяч человек.
Первая "скрипка" в холдинге - дочерняя фирма "Штерн-цемент",
обеспечивающая цементом почти на 80 процентов огромную
стройиндустрию Москвы.
Впервые в стране "РосШтерн" начал заключать прямые соглашения
о сотрудничестве с администрацией российских регионов. И уж
совсем сенсационный момент - со дня основания фирмы здесь ни разу
не задерживали зарплату, исправно платят налоги. И, между прочим,
ежегодно бесплатно отправляют на отдых за рубеж (Греция, Турция и
Испания) по 100-120 сотрудников. Причем предпочтение отдают не
"конторским", а производственникам с периферии. В этом году,
опять же бесплатно, 120 детей росштерновцев провели лето в
Словакии и Подмосковье... Решения совета трудового коллектива
фирмы так же обязательны, как и постановления совета директоров.
- Ну прямо не фирма, а какой-то остров сплошного благополучия
с элементами шведского или - какого там? - социализма,- не
удержался я от реплики. - Кругом бушует кризис, а вы рисуете
какую-то идиллию.
- Это не самореклама, в ней мы не нуждаемся. Просто хочется
доказать, что и в нынешних не вполне цивилизованных условиях
можно прилично работать. Все, что вы услышали, - факты, и под
каждым из них мы готовы подписаться. За ними стоят четкая
стратегия и идеология фирмы, основы которых закладывал основатель
"РосШтерна" Владимир Давыдович Штернфельд. И потом, что
удивительного в том, что мы вовремя платим зарплату и, по
возможности, заботимся о своих рабочих и служащих? Это же -
аксиома: за выполненную работу надо платить, а если хочешь, чтобы
дело процветало, - хорошо платить. Еще напомню весьма важную
"банальность": наш народ в основном так устроен - сделай ему на
рубль, он тебя на десять отблагодарит. В России сегодня, к
несчастью, многое с ног на голову поставлено, не укладывается в
сознании здравомыслящего человека. Возможность быстрой личной
наживы породила тип предпринимателя-стервятника, держащего в
"черном теле" тех, кто кует его богатство. Печально, что власти
либо закрывают на это глаза, либо бепомощно ломают голову: откуда
в потенциально богатой России столько бедных?
- Юрий Михайлович, а что в "РосШтерне" подразумевают под
"хорошей зарплатой"? Сколько, например, получает рабочий
цементного завода?
- В конкретной экономической ситуации и исходя из финансовых
возможностей фирмы под "хорошей зарплатой" мы имеем в виду сумму
на 15-20 процентов выше средней в отрасли. И придерживаемся этой
установки. Возьмем наш Михайловский цементный завод в Рязанской
области: машинист обжиговой печи получает там 1-1,2 тысячи
рублей.
Для райцентра, где люди месяцами не видят денег, это неплохо.
Плюс бесплатное питание на работе, медобслуживание...
Видимо, почувствовав, что шеф взял "бразды правления" в нашей
беседе в свои руки, члены чурбановской команды заспешили по своим
делам. Мы остались вдвоем, и разговор постепенно утратил сугубо
"производственный" характер.
- Думали ли вы в 93-м, после освобождения, что через три года
станете преуспевающим предпринимателем?
- Конечно же, нет. Ведь я вернулся в другую, неведомую мне
ранее жизнь. Как с луны свалился. Но зона меня не сломала, да и
возраст, житейский опыт и знания позволяли сохранить лицо, не
чувствовать себя потерянным человеком... На пятый день пребывания
в Москве навестил Галину Леонидовну, царство ей небесное. Что
увидел - вспоминать неохота. И тогда я сказал себе: и после
тюрьмы жизнь не кончается, ты должен найти себя в этих
обстоятельствах, обязан устоять...
- Наверное, от звонков и предложений не было отбоя?
- Те, на чью поддержку я рассчитывал, молчали. Никто из них не
позвонил и не сказал: Юрий, не скисай, мы поможем. Лишь где-то
через полгода, когда я уже работал начальником службы
безопасности "РосШтерна", кое-кто дал о себе знать,
оправдывались... Бог им судья.
Конечно, были товарищи, которые проявили порядочность и
сочувствие, они-то и помогли мне устроиться.
- Сегодня вы избранный коллективом президент фирмы, снова как
бы генерал, но штатский. Ваше имя периодически мелькает в прессе.
Вот недавно проскочила информация, что зять Брежнева настолько
встал на ноги, что купил сахарный заводик в Белгородской области.
- За последние десять лет пресса изрядно полоскала мое имя.
Среди вашего брата, особенно молодых журналистов, не так много,
мне кажется, дельных и даровитых, но хватает таких, кто в поисках
"жареных фактов" пренебрегает элементарной этикой. По поводу
сахарного заводика - очередная утка. Он куплен в Шебекинском
районе Белгородской области "Штерн импексом", акциями которого я
не владею и в его органы управления не вхожу...
- Известно, что "РосШтерн" оказывает гуманитарную помощь
исправительным учреждениям. И это понятно, ведь вы побывали в
"шкуре" зэка, на себе испытали прелести российской тюремной
жизни.
- По возможности помогаем, но не только СИЗО и колониям. Более
двадцати одаренных молодых людей получили образование за счет
фирмы. Поддерживаем семьи погибших в "горячих точках", ветеранов
МВД. На воссоздание храма Христа Спасителя перечислили в свое
время около 200 миллионов рублей. А в основном храмам и
монастырям помогаем стройматериалами...
- Как обычно складывается ваш рабочий день?
- Подъем в пять утра - тюремная привычка. В восемь - на
рабочем месте, а дальше - деловые встречи, переговоры, текущие
дела. Домой возвращаюсь поздно.
- У вас свой дом или квартира?
- Живу в обычной трехкомнатной квартире.
- В череде забот, наверное, уже забылось нелегкое для вас
время?
- Это забыть невозможно. Тот, кто хоть раз побывал в местах не
столь отдаленных, меня поймет... Как ни странно, но вспоминаю
чаще редкие, но приятные эпизоды. Например, Новый год в колонии.
Это особая атмосфера, там мы были все равны: и генералы, и
простые милиционеры.
Есть такая поговорка: в бане - все бояре. Так вот собирались
компанией, заваривали чай "купчик" (не путать с чифиром) и
предавались неспешной беседе, так как 1 января - "отсыпной" день,
не рабочий.
Еще о прошлом не дают забыть письма простых людей, в основном
добрые, сочувственные. В колонии я получил, не поверите, почти 6
тысяч писем.
- Вы отвечали на них?
- Хотел бы, но не мог Я был на усиленном режиме и имел право
отправить два письма в месяц. Папки с письмами бережно храню.
Разобрал их по месяцам и годам. В этих посланиях люди приглашали
меня после освобождения приехать к ним отдохнуть, были
предложения о трудоустройстве, спрашивали: какие мне нужны
лекарства? На всю жизнь запомню строки из письма красноярского
шофера: "Вся ваша беда, Юрий Михайлович, в том, что вы доверяли
не тем людям..." Если можно, хочу через вашу популярную, везде
читаемую газету передать всем этим простым людям низкий поклон и
благодарность за моральную поддержку.
- Насколько мне известно, все, кто проходил по "узбекскому
делу", давно реабилитированы.
- Вы правы. Я один остался крайним. Но намерен добиваться
справедливости.
- Сегодня вы человек не бедный, можете позволить себе вкусить
все радости вольной жизни, съездить за границу, "расслабиться"...
- Я веду устоявшийся образ жизни, работаю за зарплату, кстати,
не такую уж большую, как некоторым кажется, и запросы у меня
скромные. Люблю подмосковную природу. По заграницам я давно
наездился, больше не тянет, разве что иногда приходится выезжать
в интересах фирмы.
- И все-таки какие-то увлечения и нерабочие радости у вас
есть?
- Моя слабость с детства - собаки и голуби. В школьные годы
даже прогуливал, гоняя голубей. Это особая птица, ее знать надо.
Леонид Ильич, кстати, разбирался в голубях. Эта страсть ему
досталась от отца. Тесть рассказывал, что, когда он работал в
Днепродзержинске, держал высоколетную породу голубей. И будучи
генсеком, любил следить за полетом этих прекрасных птиц. Отличных
голубей присылал ему с Украины Владимир Васильевич Щербицкий,
тоже заядлый голубятник.
- А как вы относитесь к намерению Андрея - внука Брежнева -
испытать себя в большой политике? Вы ведь знаете, что он
зарегистрировал в Минюсте "Общероссийское коммунистическое
движение"?
- Да, я знаю об этом. С Андреем у меня хорошие отношения.
Как-то он заезжал ко мне в "РосШтерн", но о своих планах тогда
особенно не распространялся. Правильно говорят: политиками не
рождаются, ими становятся. Пусть попробует. Парень он толковый,
образованный, но житейской мудрости еще не имеет. Он нуждается в
поддержке, советах. Я бы хотел серьезно поговорить с ним о
программе движения, предостеречь от возможных политических
провокаций и интриг
- Мы разговариваем накануне вашего дня рождения. 11 ноября вам
стукнет шестьдесят два. Конечно, еще не вечер, но можно подвести
кое-какие итоги.
- Хотите спросить: удалась моя жизнь или нет?
- Можно и так.
- Я не люблю в принципе категоричных суждений, тем более когда
речь идет о таком многомерном понятии, как человеческая жизнь,
судьба.
Помните из школьной программы: жизнь надо прожить так, чтобы
не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы... Малость
затрепанные слова, но ведь верно сказал Николай Островский. Так
вот, примеряя к себе, скажу: есть, конечно, и у меня, как у
любого, определенная неудовлетворенность. Но чтоб "мучительно
больно" - этого нет. Да и не было. А цель всегда была. И после
"ремеслухи", когда работал слесарем на московском заводе "Знамя
труда". И когда трудился на комсомольском поприще. И когда
занимал высокий пост в МВД. И сегодня есть цель. Она была и в
тюрьме - выжить, не сломаться, не потерять себя как личность.
Так что я не могу назвать прожитые годы бесцельными. Я давно
усвоил, что жизнь прекрасна сама по себе и надо уметь ценить этот
божий дар и оставаться оптимистом.
...Признаюсь, что ответ на последний вопрос я предложил
считать и в качестве тоста. Юрий Михайлович не возражал. И мы
выпили на прощание по рюмке.




06-11-1998, Труд