Виктор БОРОДИЧ, КОМУ НУЖНЫ ТАКИЕ МИРОТВОРЦЫ? Отец Сава из православного монастыря Грачаницарассказал мне, как британский ..

Виктор БОРОДИЧ, КОМУ НУЖНЫ ТАКИЕ МИРОТВОРЦЫ?
Отец Сава из православного монастыря Грачаницарассказал мне,
как британский майор из международных миротворческих сил (КФОР)
признался, что развязанный албанцами террор против сербов стал
для него полной неожиданностью. "Мы пришли сюда, чтобы защитить
порабощенных албанцев от сербских зверств, а все оказывается
наоборот". Председатель временного исполнительного вече Косово
Зоран Анджелкович утверждает, что после прибытия миротворцев
сербское население Приштины сократилось ровно в сто раз. В
краевом центре осталось 430 сербов, которые загнаны своими
бывшими соседями-албанцами в гетто и запуганы бандами, рыскающими
с наступлением темноты по городу. "Отморозков" из северных
районов Албании, наводнивших Приштину вслед за британскими
солдатами, откровенно боятся даже местные албанцы - косовары.
Пятиэтажный дом недалеко от городского центра, куда сотрудники
исполнительного вече привели под охраной итальянских карабинеров
группу иностранных журналистов, словно островок в стихии
беззакония, захлестнувшего Приштину. В нем нашли прибежище 20
сербских семей из важного для города сословия, на котором в
столице края прежде держались медицина, просвещение и творческая
жизнь. Никто из его обитателей не рискует сегодня поодиночке даже
высунуть нос из подъезда, хотя за обстановкой во дворе наблюдают
днюющие и ночующие здесь британские солдаты. Впрочем, их
присутствие мало смущает албанских детей, которые, услышав
сербскую речь, стали забрасывать журналистов из окон соседнего
дома петардами и мусором.
"Живем частично от гуманитарной помощи, а что-то покупаем сами
в сербских селах вокруг монастыря Грачаница, куда порой удается
вырваться под охраной КФОР", - рассказывают жильцы. Постоянной
работы нет ни у кого, хотя дел в разрушенной войной Приштине
невпроворот. Албанцы выгнали с рабочих мест сербов, но у самих не
хватает опыта, чтобы справиться с технологически сложным
производством. Поэтому встали три энергоблока электростанции
"Обилич", обесточив весь край, хотя до войны Косово снабжало
электроэнергией Сербию, Македонию, Северную Албанию и даже
Италию. Телефоны работают от случая к случаю, а регулярные
поломки удается устранять лишь с помощью сербов. На вопрос
западного коллеги, не ощущают ли себя жильцы дома брошенными
собственным государством, молодая сербка Драгана Мартинович
отвечает неожиданно жестко: "Оставьте мою державу в покое, она
помогает мне, чем может. Я сама никуда не уеду со святой для всех
нас, сербов, земли". Ее 12-летняя дочь трогательно рассказывает,
как скучает по школе, как ей недостает учительницы сербского
языка, школьных друзей, и с гордостью показывает свои
прошлогодние тетрадки с пятерками.
Одну из немногих оставшихся сербских школ под Приштиной
общинное руководство в Косовом-Поле переоборудовало под лагерь
для беженцев. В промерзшем бетонном здании разместилось полтысячи
человек. Еще полторы тысячи, нашедшие приют у родственников и
друзей, кормятся три раза в день в школьной столовой продуктами,
регулярно поступающими от сербского Красного Креста. Что-то
перепадает и от международных гуманитарных организаций. Беженцы
спят на матрацах, разбросанных по темному, неосвещенному
спортзалу. Местный инженер-строитель Любиша Лазич, у которого
албанцы три дня назад сожгли двухэтажный дом, рассказывает о
трагических судьбах обитателей лагеря. Высохшую от горя девушку с
бритой наголо головой семеро албанских бандитов насиловали
несколько дней, у 13-летнего мальчика из Призрена на глазах убили
мать.
Сам Любиша был одним из самых состоятельных людей в
Косовом-Поле, его предки жили здесь около 500 лет. Все нажитое
потерял за одну ночь, остался в чем был перед пожаром -
спортивном костюме и кроссовках. Самая колоритная фигура в
спортзале - широкий в кости 72-летний венгр Лайош Балок, игравший
несколько последних десятилетий главные роли в Приштинском
драмтеатре. Актера выгнали из собственной квартиры албанские
соседи, вспомнив, что он 30 лет тому назад принял православие.
У председателя исполнительного вече Косово Анджелковича
столько же прав, сколько и у обычного серба в крае, - ровно
никаких. Здание в Приштине, в котором заседает краевое сербское
правительство, превращено в осажденную крепость и, похоже,
принадлежит к числу наиболее охраняемых КФОР объектов в Приштине.
Международная администрация ООН в Косово во главе с бывшим
французским министром Бернаром Кушнером ведет себя так, словно
никакого официального сербского органа в Приштине нет.
К сформированному Белградом специальному комитету по связи с
ООН в Косово отношение не лучше. Его председатель Станимир
Вукичевич рассказал, что из 13 подписанных Кушнером решений,
регулирующих самые важные стороны жизни в крае, ни одно не было
согласовано с югославскими властями. Международная администрация
шаг за шагом передает власть в Косово албанцам. Из отрядов
"Освободительной армии Косово" сформирован "защитный корпус", в
котором не нашлось места сербам. Среди недавно назначенных
Кушнером председателей косовских судов опять же нет ни одного
сербского юриста, а первый выпуск полицейской академии, которому
предстоит следить за порядком в крае, состоит исключительно из
бывших боевиков ОАК. Решениями международной администрации
разрушена единая экономическая система Косово, коммуникационные
связи с Центральной Сербией, изъят из оборота югославский динар.
На вопрос, может ли он свободно гулять по Приштине,
Анджелкович иронично улыбается. Кому надо такое безрассудство?
Председатель вече ночует в охраняемом КФОР университетском
общежитии, а на работу ездит в автомобиле без номеров с
затемненными стеклами. Командование КФОР говорит: "Не можем же мы
поставить часового рядом с каждым сербом". Кому, спрашивается,
нужен такой КФОР?




06-11-1999, Труд