Годен к полетам

ВАЛЕРИЙ ПОВОЛЯЕВ.
Врачи "приговорили" прапорщика Игоря Сахарова к смерти, но он,
вопреки всему, выжил и вновь летает.
Игоря Сахарова всегда провожал огромный дог по кличке Милан.
Он присутствовал при взлете сахаровского вертолета, следил за
тем, как машина отрывается от земли и уносится в сторону
недалеких заснеженных вершин.
Звание у Сахарова небольшое, "полуофицерское" - прапорщик, а
должность - офицерская: борттехник. Служил он в авиаполку
российской пограничной группы в Таджикистане.
...Милан в тот день был нервным, катался по полу в маленькой
клетушке, которую Сахаров занимал вместе с ребенком и женой. И
все пытался отвлечь хозяина от дел, занять его какой-нибудь
игрой.
Когда Сахаров собрался уходить, Милан встал поперек двери,
огромный, сильный, умоляюще смотрел на хозяина. Он не хотел
выпускать его из дома.
Машина, на которой летал Сахаров, была обычной, мирной -
"Ми-8", предназначалась в полку для разных хозяйственных
перевозок, хотя могла превращаться в боевого конягу: для этого в
носу устанавливалась турель с пулеметом, а на крылышки
подвешивались "нурсы" - боевые ракеты. Но на сахаровском "Ми-8" в
тот день не было ни пулемета, ни "нурсов", и вообще задание перед
экипажем стояло простое: перебросить на отдаленную заставу,
перекрывающую несколько караванных троп, стройматериалы и
боеприпасы.
Минут через тридцать после взлета снизу вдруг ударили две
длинные дымные струи. Машину словно поддело гигантским кулаком,
она подпрыгнула на несколько метров вверх, потом клюнула носом,
снова подпрыгнула. В вертолетном трюме, загруженном бревнами,
что-то затрещало. Сахаров понял, что бревна эти сейчас вынесут
экипаж из машины вместе с креслами.
Из горной расщелины вновь выметнулась спаренная дымная струя,
по корпусу вертолета словно ударила тяжелая железная цепь. Машина
задрожала, завалилась набок, устремляясь к острому каменному
кряжу, Сахаров услышал свой собственный крик, ощутил в спине
сильную боль и потерял сознание.
Таджикские солдаты нашли его метрах в шестистах от зависшего
над каменной бездной вертолета. Таджики думали, что этот
окровавленный русский мертв, а оказалось - еще дышит. Его
доставили в госпиталь. А там врачи беспомощно развели руками:
такой "отбивной котлеты", такого кровоточащего куска мяса они еще
не видели. У Игоря были изувечены легкие, диафрагма, желудок,
разорван клапан сердца. Одних только крупных переломов насчитали
пятнадцать. В общем, шансов выжить у парня вроде бы и не было. Но
все-таки врачи начали операцию...
По медицинским канонам Игорь Сахаров должен был умереть, но он
выжил. После операции попал вначале в один госпиталь, потом в
другой и в конце концов оказался под Москвой, в Голицыно.
Через несколько месяцев начал уговаривать врача, чтобы тот
отпустил его домой, в Таджикистан, в родную часть. Но на ногах у
Сахарова живого места не осталось - перелом на переломе, и
непонятно было, встанет он когда- нибудь на них или нет. А уж
насчет летать... Врач посоветовал Сахарову лежать, лечиться. И не
рыпаться.
И все же Игорь написал рапорт о том, чтобы его отправили в
часть. Он лечился, терпел, и силы ему придавала мечта о том дне,
когда выйдет из госпиталя и на вертолете поднимется в воздух. Он
упорными тренировками восстанавливал свои ноги, готовился к
медицинской комиссии.
Снова написал рапорт. И вот долгожданная комиссия. За Сахарова
переживал весь госпиталь. Когда его попросили раздеться и
председатель комиссии увидел тело, сплошь покрытое глянцевыми
шрамами, то с сомнением покачал головой и углубился в пухлый том
истории болезни.
Помните, у Бориса Полевого в его знаменитой некогда повести
есть эпизод, в котором председатель медкомиссии заставляет
Мересьева плясать?
Честно говоря, я думал, что это - просто удачная выдумка
автора. Но, оказывается, и впрямь первое, что приходит в голову
начальственному медику в подобной ситуации, - заставить
израненного человека сплясать. Так произошло и на этот раз.
Председатель комиссии спросил у Игоря:
- А сплясать сумеешь?
- Сумею, - ответил тот и пошел вприсядку по кругу.
Словом, председатель комиссии подписал медицинское заключение:
признать Игоря Сахарова годным к летно-подъемной службе.
Сейчас он уже летает, этот несгибаемый прапорщик. И, как
всегда, в каждый полет его провожает огромный дог
Р.S. Недавно пришло сообщение, что Игорь Сахаров переведен
служить из Таджикистана в Калининград.




06-04-1999, Труд