Поцелуй за бомбу
Иоланта КАЧАЕВА.
В 1949 году советские ученые спешили: американцы уже
продемонстрировали свою ядерную мощь, уничтожив Хиросиму и
Нагасаки. В Штатах были уверены, что послевоенный Советский Союз
изобретет аналог не раньше, чем лет через пятнадцать. Однако за
океаном недооценили наших физиков...
Бомба РДС-1, взрыв которой потряс Семипалатинский полигон и
возвестил о том, что ядерной монополии США положен конец, стала
точкой отсчета отечественной атомной эры. А закрытый город Саров
(Арзамас-16) стал родиной советского ядерного оружия.
Полюбоваться на музейный экспонат РДС-1 непросто. Попасть в
Саров через КПП можно, только имея специальный пропуск. Любые
съемки запрещены.
Место для секретного КБ-11 отбиралось весьма тщательно. Саров
приглянулся малой заселенностью и, возможно, живописной природой.
Здесь находится один из самых известных монастырей. А во время
войны в Сарове на небольшом заводе производили мины, в том числе
и снаряды для "катюш". Поселившиеся после войны в помещениях
монастыря физики должны были изобрести куда более страшное
оружие... Ученые в то время не могли покинуть пределы города.
Первый отпуск они получили только после успешного испытания
бомбы.
- Тем не менее для меня работа в КБ в послевоенные годы была
хорошей полосой в жизни, - с особой теплотой вспоминает участник
первых испытаний Аркадий Бриш. - Мы были молоды и не считались со
временем ради идеи. Работали над проектом, который должен был
повысить мощь страны. Я не думаю, что мы создали нечто ужасное.
Наоборот, ядерное оружие принуждало государства к мирному
сосуществованию.
- С гордостью вспоминаю то время, - рассказывает Георгий
Цырков. - Тогда я был помощником Игоря Курчатова. Составлял по
его указанию графики и планы работ. Во время первых испытаний
входил в группу подрывников заряда на полигоне. Потом вместе с
Курчатовым отдыхал в Кисловодске... Бомбу мы создавали, чтобы
догнать американцев, и не только для защиты СССР, но и всего
мира. Что касается взрыва: Я считаю это главным событием в моей
жизни и вспоминаю испытание со всеми подробностями, как будто оно
произошло вчера...
Подготовка Семипалатинского полигона к взрыву велась
основательно. Место выбрали в прииртышской степи, в 170 км от
Семипалатинска, где находился учебный полигон N 2 Минобороны. В
своих воспоминаниях главный научный сотрудник НИИ импульсной
техники Александр Веретенников рассказывает, что "за два года на
Семипалатинском полигоне силами 15 тысяч строителей был выполнен
объем работ на 180 миллионов рублей". На полигоне построили
приборные сооружения в виде двухметровых так называемых "гусей" и
четырехэтажных башен с казематами внутри и под землей. Разместили
образцы военной техники и вооружения, соорудили гражданские
объекты - мосты, здания, линии электропередачи, водопроводные
сети. А на "опытном поле" и в боевых машинах, танках находилось
более тысячи животных. "Четвертая часть их погибла во время
взрыва, еще столько же - через десять дней", - вспоминает
Александр Веретенников.
Советский ядерный проект курировал глава НКВД Лаврентий Берия,
а руководство всеми работами по сборке и подготовке РДС-1 к
подрыву было возложено на главного конструктора КБ-11 Юлия
Харитона. Сохранились его воспоминания: "Настало утро 29 августа,
когда должен был быть произведен взрыв. За несколько дней до
опыта приехал Берия, чтобы наблюдать за ходом работы... Примерно
за полгода до взрыва был отчет перед Сталиным. Курчатов и
руководители основных работ должны были делать доклады о
состоянии дела. Когда очередь дошла до заряда, я сделал
соответствующий доклад, и Сталин предложил сделать не один мощный
взрыв, а два менее мощных, так как это сэкономило бы плутоний,
который в то время очень медленно нарабатывался. Но я сказал, что
этого делать нельзя, хотя, конечно, понимал, что при дальнейшей
работе можно будет обходиться меньшими количествами. Игорь
Васильевич меня поддержал...
Каземат, где мы находились, был в 10 километрах от башни с
зарядом. Стена, обращенная к башне, была глухой, чтобы не было
повреждений от ударной волны. Вход же был с внутренней стороны.
Дверь оставили открытой. В момент взрыва в открытую дверь мы
увидели, как на огромном пространстве все осветилось ярким
светом. Был довольно пасмурный день. Ярчайшая вспышка произвела
на нас очень сильное впечатление. Через 30 секунд пошла ударная
волна. Мы почувствовали сильный удар по зданию. По силе удара
сделали вывод, что опыт прошел удачно. Берия поцеловал в лоб
Игоря Васильевича и меня, поздравил всех и доложил Сталину. Но
оказалось, что кто-то из КГБ уже доложил Сталину (за точность не
ручаюсь)".
Кстати, фотопортреты Сталина и Берии открывают выставку в
ядерном центре Сарова, посвященную полувековому юбилею атомной
бомбы. Не без уважения (при всех оговорках) вспоминают бывших
советских лидеров и сами ученые.
В Саровском музее ядерного оружия, кроме первой бомбы,
представлены не менее страшные по сути своей экспонаты - самая
мощная в мире экспериментальная водородная бомба А602ЭН, первая
тактическая серийная атомная бомба РДС-4, первая термоядерная
боевая часть АА19 для оперативно-тактической ракеты...
В Сарове относятся к своим "бомбам", можно сказать, с любовью.
На Доме культуры висит вышедший из моды транспарант,
прославляющий "создателей ядерного щита страны".
08-10-1999, Труд