Обстоятельства и мы

ИЛЬЯ ФОНЯКОВ.
НОЖ НАД КНИГОЙ.
На перекрестке, поеживаясь на пронзительном балтийском ветру,
стоял человек. Рядом на колченогой табуретке высилась стопка
бедно изданных книжек.
"Стихи о любви - 2000 руб." - гласил начертанный от руки
плакатик. Я узнал человека: как-никак коллега, поэт. Не из самых
известных, но и не бездарный. Рядовой труженик пера. "Вот, издал
за свой счет книжку,- пожаловался он,- получил на руки весь
тираж, как согрешившая девка нагулянное дитя, и теперь не знаю,
что с ним делать. Магазины-то нынешние поэзию не больно берут...".
Если бы речь шла только о поэзии! Время от времени мне звонит
член Союза писателей Санкт-Петербурга Константин Азадовский. В
издательстве Иркутского университета вышла книга об его отце -
замечательном ученом-фольклористе Марке Азадовском, чья
творческая жизнь была в равной мере связана и с Сибирью, и с
городом на Неве. Марк Константинович был известен, в частности,
тем, что в годы блокады нигде и никогда не расставался с
рукописью своего главного труда - "История русского фольклора":
носил ее за спиной в рюкзаке. Погибнуть рукопись могла только
вместе с ним. Так вот, тираж книги об этом удивительном человеке
вот уже много месяцев лежит в типографии Омска. Оскудевший
Иркутский университет не в силах выкупить свой заказ. И ныне
весьма вероятно, что тираж уникального издания пойдет под нож -
для типографии, склады которой не резиновые, это может, как ни
печально, оказаться не худшим выходом - и с экономической, и с
юридической точек зрения.
Да что там Омск или Иркутск! Здесь, в Петербурге, объявленном
культурной столицей России, лежит в таком же анабиозе тираж книги
ученого и писателя Даниила Аля "Истории из Истории. От Вещего
Олега до Петра Великого". Она выпущена издательством "Лицей" -
преемником Ленинградского отделения Детгиза. Увлекательно
написанное "дополнительное чтение" по истории родной земли
пригодилось бы многим. Но книгу некому развезти по магазинам. А
тем более доставить в те же Омск и Иркутск, Рязань или Калугу...
Можно привести еще множество подобных примеров. Но и тех, что
уже названы, достаточно, чтобы констатировать: на книжном рынке
сложилась парадоксальная и во многом противоестественная
ситуация. Издать книгу нынче, с одной стороны, трудно, с другой -
легко: были бы деньги. В конце концов, если очень захотеть (и
уметь "вертеться"), возможности находятся. И государство порой
приходит на помощь: та же книга Д. Аля выпущена в рамках
федеральной целевой программы книгоиздания России. Ну а дальше
что? Вот и получается: не книгоиздание как таковое, а состояние
книготорговли является ныне "узким местом" в цепочке
"автор-книга-читатель". Это надо твердо усвоить.
Все взаимосвязанно. Почему магазины с опаской берут многие
хорошие и серьезные книги? Потому что залеживаются, медленно
расходятся. Почему медленно расходятся? Потому что цена высока, а
основные потребители такой литературы - интеллигенция, люди на
сегодня, как правило, безденежные. А цена высока почему?
- Это в значительной мере результат сужения книжного рынка,
распада существовавшей книготорговой сети,- объясняет мне
генеральный директор известного в городе издательства "Logos"
Вера Николаевна Стоминок.- Ведь самое дорогостоящее в
производстве книги - это создание печатных форм. С ростом тиража
себестоимость - а стало быть, и продажная цена каждого экземпляра
- снижается.
Но что делать, если в нынешних обстоятельствах сфера
распространения наших изданий ограничивается Петербургом и
отчасти Москвой? Да и там спрос падает - из-за тех же цен.
Замкнутый круг Как разорвать его?
Действительно: распространять, развозить свою продукцию по
стране издателям не под силу. Знакомясь с деятельностью многих
петербургских издательств, я встретил среди них лишь одно,
имевшее соответствующую службу и гоняющее по стране контейнеры с
книгами. Но то было издательство, выпускавшее откровенно
коммерческую литературу: "крутые" детективы и сентиментальные
дамские любовные романы. Причем владельцы и работники его были
искренне убеждены, что это и есть настоящая литература - то, что
"нужно народу". Примерно на такую же литературу нацелены и
коммерсанты-оптовики. Бог с ними, рынок есть рынок. Но если мы
всерьез озабочены состоянием отечественной культуры, мы должны
подумать и о том, чтобы своего адресата находили без лишних
издержек и томик стихов, и серьезный роман, и литературоведческое
исследование.
- При этом ведь не обязательно катать из конца в конец России
вагоны книг,- сказал главный редактор "Лениздата" (да, да, в
нынешнем Санкт-Петербурге по-прежнему есть государственный
"Лениздат") Леонид Делюкин.- Нынешняя технология позволяет
передавать партнерам полуфабрикаты - пленки, дискеты, чтобы
местная типография могла напечатать с них нужный тираж. Надо
только договориться, скоординировать усилия, чтобы не возникало
ненужной конкуренции с издателями на местах.
Договариваться - но где, кому, с кем? Существовавшая (и поныне
формально существующая) в городе ассоциация книгоиздателей не
оправдала возлагавшихся на нее надежд. Имеется в столице АСКИ -
Ассоциация книгоиздателей России, - но ее влияние на сегодняшнее
состояние дел в книготорговле ощущается, если судить хотя бы по
Питеру, слабо. Не вполне оправдывают ожидания и ежегодные
претенциозные книжные ярмарки. То есть каких-то своих целей они,
возможно, достигают. Но мне не забыть, как среди ярких стендов,
где можно было найти, казалось, все, что угодно, вплоть до
откровенной чертовщины, стояла табуретка со стопкой книжек на
ней. Редактор "Лениздата" Эльмира Федоровна Кузнецова продавала
книгу Г. Чагина "О ты, последняя любовь (Женщины в жизни и поэзии
Ф.И. Тютчева)".
Продавала лично от себя: для того чтобы полюбившаяся и
многострадальная рукопись стала изящной, красиво изданной книгой,
ей пришлось залезать в долги. А теперь предстояло их отдавать.
"Учтите, мне нужны живые деньги, а не книги!" - жестко сказал
главный кредитор. И, я думаю, в залитом светом здании Манежа, где
проходила ярмарка, Эльмире Федоровне было немногим более уютно,
чем тому моему собрату-поэту на продуваемом ветрами перекрестке.
В конце концов она, кажется, собрала нужную сумму. Дважды
совершила почти невозможное: сначала издала книгу, потом продала
ее. Это далеко не всегда удается не то что героическим одиночкам,
а и опытным издателям.
- У нас на складе лежит девять тысяч экземпляров книги
"Святыни Санкт-Петербурга",- рассказывает директор издательства
"Блиц" при санкт-петербургской штаб-квартире Русского ПЕН-центра
Сергей Цветков.- Мы выпустили ее еще в 1992 году, больше половины
тиража сумели продать. Нет сомнения, что по просторам России
разошлось бы и остальное. Но мы, как и другие, "заперты" в своем
городе. На наше счастье, у нас есть хороший партнер в Америке, он
закупает значительную часть тиража наших изданий научно-
исторического содержания и с выгодой реализует у себя на родине.
Но мы же понимаем, что главная наша задача - работать на
Россию.
Это понимают и другие. Проблема реализации сегодня - главная
боль издателей. У меня самого под столами лежат нераспечатанные
пачки книг Не своих - свои давно не выходили, но таких, к
появлению которых имел некоторое отношение. Клянусь, книги
интересные. Но как бы не пришлось в конце концов и мне, обливаясь
слезами, отправить их под гибельный нож...
С.-ПЕТЕРБУРГ.



06-07-1998, Труд