Мадам вечный аншлаг изабелле юрьевой - сто лет

ВАЛЕНТИНА ТЕРСКАЯ.
Изабеллу Юрьеву называли "Мадам Вечный Аншлаг 30-х годов".
Впрочем, благородная красота, утонченная женственность,
безупречный вкус во всем, искренность и какая-то детская
незащищенность обезоруживали недоброжелателей и увеличивали число
поклонников королевы романса на протяжении всей ее жизни. Лучше
все, пожалуй, начать с ее монолога о себе.
"Страшно, когда тело стареет, а душа все еще остается молодой,
- призналась как-то Изабелла Даниловна. - Иногда хочется выпить
бокал шампанского, походить по магазинам в поисках любимой губной
помады, выглядеть нарядной, привлекательной, ловить восхищенные
взгляды мужчин... Правда, в жизни мне повезло. У меня был
необыкновенный муж - любящий и любимый. Сорок шесть лет он не
уставал повторять мне, что я не только прекрасная певица, но и
красивая, необыкновенная женщина. А от таких слов ни одна женщина
устать не может...
У меня всегда была масса поклонников, которые дарили мне алые
розы и белую сирень зимой, зная мою слабость именно к этим
цветам. Меня носили на руках в прямом смысле слова. Однажды я
выступала в каком-то НИИ. После концерта за кулисы прошли двое
стареньких профессоров, взяли меня под руки и буквально донесли
до машины... Еще помню концерт в освобожденном Сталинграде. Весь
город в развалинах - смотреть страшно, сердце кровью обливается.
Я ждала своего выхода в автобусе, стоя на ступеньке с туфельками
в руках, так как был страшный ливень и кругом вода. Солдаты
перенесли меня на руках на импровизированную эстраду. Я пела о
любви, верности, счастье. Люди истосковались по мирной жизни, по
домашнему теплу, по душевной песне. Успех был - до спазм в горле,
до слез...
Где мне только не доводилось выступать за долгие четыре года
войны. На вокзале перед отправкой на фронт, на передовой, в
госпиталях. Я видела, что мои песни нужны людям как воздух, а
значит, и мы сами были нужны. До сих пор вспоминаю слова маршала
Баграмяна, сказанные после концерта:
"Дорогая Изабелла Даниловна, я просто помолодел, слушая ваши
песни...".
Отдельные выступления незабываемы и волнуют до сих пор.
Однажды в Ленинграде мой концерт совпал с каким-то очень важным
футбольным матчем. Я страшно переживала, что публика уйдет на
стадион и зал будет пустовать, хотя все билеты, как мне сказали,
проданы.
Волновалась ужасно, но когда открыли занавес, я увидела полный
зал людей. Меня долго не отпускали, требовали бисировать,
засыпали цветами... Муж подсчитал, что только в одном Ленинграде
у меня было в ту пору сто шесть сольных концертов".
У Изабеллы Даниловны всегда была уйма поклоников среди
известных людей. В ее квартире я видела уникальные книги с
дарственными надписями, трогательными и проникновенными. Вот,
например подарок Миши Зощенко (так представила его мне И.Д.):
"Посылаю Вам свою новую книгу" - и дальше трогательные, нежные
слова об очаровании светлых воспоминаний молодости. Добрая
дарственная надпись - на томике рассказов В.Г.
Короленко (!). А от Марка Бернеса - красивая, какая-то совсем
воздушная вазочка. Не иначе как это был тонкий намек на хрупкость
образа самой Изабеллы, который очаровал его. Много афиш,
программок, фотографий - немых свидетелей большого пути поистине
уникальной певицы.
Изабелла Юрьева покинула сцену в конце 50-х, в расцвете
творческих сил. Почему?
- Я хотела остаться в памяти современников молодой, красивой
и...
желанной. Надо, согласитесь, иметь большое мужество и силу
воли, чтобы вовремя уйти. О сделанном я никогда потом не
сожалела.
Не правда ли, это контрастирует с иными, куда менее
привлекательными примерами. Артист давно на излете, но, что
называется, до последнего дыхания "дерется за рампу", теряя
достоинство, мучая публику, не давая дороги талантливой смене.
Сегодня, анализируя услышанное уже немало лет назад от
Изабеллы Даниловны, я, кажется, понимаю, что за ее словами
стояло. По своей натуре и вследствие воспитания она не хотела, не
могла жить по принципу: кто смел, тот и съел. Эстрадное закулисье
не зря ведь называют "клубком целующихся змей". Здесь внешне все
любят друг друга, улыбаются, милуются, обнимаются, а на самом
деле - готовы растоптать, уничтожить конкурента, коллегу,
"товарища по цеху".
Наверняка у Юрьевой было много злобствующих завистников,
которые то тут, то там подпускали шпильки и пакостничали.
Достаточно сказать, что во времена триумфальных выступлений
певицы, когда ей сопутствовал ошеломляющий успех, рецензий на ее
концерты было до обидного мало, а те, что появлялись, поражали
подчеркнутой сдержанностью и сухостью. В "Эстрадной энциклопедии"
о ней едва ли не одно, притом не слишком длинное предложение.
Она никогда не признавала законов стаи, или тусовки, как
сейчас принято говорить. Изабелла Даниловна в нее никак не
вписывалась. Вокруг получали премии, звания, ордена. Она же
считала ниже своего достоинства биться за все это "до потери
пульса" и унижаться, заискивать, льстить.
Звания народной артистки России она удостоилась лишь несколько
лет назад, хотя была ею, по сути, большую часть своей карьеры.
Когда я поинтересовалась, довольна ли она этим и нужно ли это
вообще, Изабелла Даниловна сказала:
- Мы, артисты - как дети. Нам звание нужно, как ребенку
игрушка или конфетка. Это ведь своеобразный допинг, дающий кураж.
Когда я слышу, как объявляют со сцены - народная артистка России
Изабелла Юрьева, - у меня замирает сердце и какие-то теплые волны
разливаются по телу...
На свое 95-летие она спела-таки со сцены любимого ЦДРИ. Споет
ли на 100- летие?.. Жизнь, увы, с годами не становится легче.
Особенно в нашей стране, где слишком многим пожилым людям
приходится с тревогой думать не только о состоянии здоровья, но и
об элементарном уходе... Когда звоню Изабелле Даниловне, она
всегда благодарна за внимание, но о себе говорит коротко и в
гости уже не зовет - видно, боится обременить своими проблемами.
Еще одно, на мой взгляд, проявление великого чувства
достоинства... Оно при ней и в ее поразительные сто лет.




06-09-1999, Труд