Трагический вираж инги
АНАТОЛИЙ ШЕЛУХИН.
Инга Артамонова буквально ворвалась в большой спорт. В 1954
году она в 17 лет решила заняться коньками. Хотя поначалу ни один
тренер не хотел брать ее в секцию, уже в 1956-м Инга выиграла
чемпионат страны, установив при этом новый мировой рекорд в сумме
многоборья. То, что иным, тоже не бесталанным, удается за
десятилетие, Инга сумела пройти за каких-нибудь два года. А потом
- сенсационные результаты: четыре победы на мировых чемпионатах в
абсолютном первенстве, 23 золотые медали чемпионки СССР, серия
мировых рекордов.
Счастлива ли она была? Конечно. Победительница Инга
становилась все привлекательнее (природа ничем не обделила ее).
Будучи артистичной, улыбчивой, женственной, она приобретала
симпатии словно шутя. Почта доставляла ей горы писем от
болельщиков.
А между тем жизнь предлагала и множество испытаний, которые
неизбежно сопровождают "звезду". Вот что рассказывал ее родной
брат Владимир Артамонов:
- Мне, как и Инге, запомнилась оборотная сторона нашей юности.
Мы росли в бедной семье. Пережили и голод, и болезни. Инга в
детстве болела туберкулезом. Безотцовщина, нехватка денег, - чего
только не было в те годы... Однако сильная личность - а Инга рано
"заявила себя" личностью - способна не только выжить... Сестра
когда-то мечтала о театральной сцене.
И ледяная дорожка стала для нее своего рода сценой, где она
могла продемонстрировать перед тысячами людей свою
индивидуальность, мастерство...
Вокруг Инги всегда было много подруг, ее любили и те, кто
считался ее соперником - и Римма Жукова, и Тамара Рылова, и
Валентина Стенина. А они тоже тогда били мировые рекорды.
Еще до своего замужества, на чемпионате мира в 1958 году, на
котором она во второй раз станет чемпионкой, Инга познакомилась с
симпатичным шведом (он входил в состав организационного
комитета). Они друг другу понравились, через какое-то время Бенкт
предложил ей выйти замуж.
Конечно, это сразу взбудоражило многих, кто ее знал.
Рассказывают, что у станции метро к Инге однажды подошел
сотрудник спецслужб, который в энергичной беседе в конце концов
сказал, что если она, не дай Бог, выйдет замуж за шведа и уедет к
нему, то ей и ее родным может не поздоровиться...
Скоро Ингу выводят из состава сборной страны, снимают со
стипендии. Фальсифицируют ее результат на отборочных
соревнованиях, с тем чтобы не допустить к соревнованиям за
границей, отстраняют от выступлений в чемпионате мира и
Олимпийских играх 1960 года... Причем гонения продолжались и
позднее, когда она была уже замужем и давным-давно отказалась от
помыслов связать судьбу с иностранцем.
Инга была доверчивым человеком, бесхитростным. Обвести ее
вокруг пальца ничего не стоило. И это было причиной многих ее
страданий.
Одной из роковых ошибок было то, что она вышла замуж за
Геннадия Воронина (тоже конькобежца сборной СССР). Увы, он был
слабохарактерным, ущербным, "закомплексованным" человеком.
Покинув спортивную арену, Воронин стал пить, буянить, без конца
подозревать в измене, оскорблять Ингу. И жизнь вдвоем стала
невыносимой.
4 января 1966 года стал роковым днем для Инги. На квартиру,
где она находилась вместе с мамой, бабушкой и братом Владимиром,
заявился муж Геннадий. После нескольких минут пребывания, нервных
реплик он выхватил из рукава пальто финку и нанес удар в сердце
жены. Брат бросился на Геннадия и скрутил его, повалив на пол.
Инга нашла в себе силы выдернуть нож и сказала: "Ой, мама,
помоги, сердце..." Вдвоем они выбежали из комнаты. Мама
вспомнила, что есть врач на шестом этаже, и повела туда Ингу.
Дверь открыла сама врач, случайно оказавшаяся дома. Она уложила
Ингу на диван. Вызвали "скорую"... Когда машина с бригадой
прибыла на место, Инга на глазах врачей скончалась.
На панихиду на стадионе "Динамо" собралось более тысячи
москвичей. Весть о смерти мировой рекордсменки облетела весь
город за считанные часы. Самого же Геннадия арестовали и начали
следствие.
Материалами уголовного дела подтверждается, по сути, вывод о
ее супружеской верности: ни у одного из свидетелей на процессе не
было ни единого факта, который бы говорил о ее измене мужу. И
даже ревнивый Воронин, лгавший в своих следственных показаниях,
не мог привести ничего реального в пользу своих воспаленных
фантазий. Даже выдвинул такую "идею" - Инга хотела убежать за
кордон (имелась в виду история со шведом). Вот так хотел спасти
себя человек, поскольку за убийство ему была определена 102-я
статья, предусматривающая наказание вплоть до расстрела,
замененная 103-й статьей.
Было еще некоторое "подкрепление" тому давлению, которое
оказывалось на Ингу, - анонимки. Они присылались на имя Воронина,
вероятно, рассчитанные на его "отсутствие тормозов",
мнительность. Кем они присылались? Возможно, одной из женщин, с
которыми он имел близость в период своего супружества (это
установлено в ходе следствия, и сам Воронин в таких связях
признался).
О присылаемых анонимках говорила в семье не раз сама Инга.
Тренер Л.Ф. Горкунов получил однажды такую анонимку для передачи
ее Г.Воронину. Потом анонимщица звонила Горкунову,
интересовалась, передал ли он ее послание по назначению...
В материалах "дела" есть документ, свидетельствующий о том,
что убийцу освободили из-под стражи уже через два года после
осуждения его Мосгорсудом. А ведь срок ему должен был составить
десять лет, из них пять лет тюрьмы. Два года тюрьмы за умышленное
убийство - смехотворное наказание. И, конечно же, поражали
показания некоторых лиц, также, похоже, выполнявших определенный
"заказ". Вероятно, такой человек, приходя в кабинет к
следователю, не думал, что когда-нибудь кто-то сможет рассказать
истину о причинах гибели Инги.
В день пятидесятилетия Инги, в 1986-м, ее имя не упомянули в
печати ни одним словом, хотя брат Владимир и Валентина Стенина,
экс-чемпионка мира, предложили свои материалы и телевидению, и
редакциям газет...
Конечно, истинные болельщики хранят память об Инге
Артамоновой.
Вот выдержка из одного письма (от свердловчанки Г.Л. Проценко
маме Анне Михайловне Артамоновой): "Я всегда буду помнить
прекрасный мартовский день 1964 года. Инга, собранная и
эффектная, вышла на лед - и по трибунам будто прошел ток, она
сразу приковала к себе внимание"...
Она выходила как актриса, и дистанция была для нее
своеобразным страстным монологом. И даже когда приходила второй,
она оставалась примой. Слишком большой заряд своего внутреннего
"я" несла она в себе.
Да, Инга сочетала в себе красоту, победительную отвагу, она,
кажется, торопилась жить, как бы чувствуя, что ей отпущено только
29 лет.
06-09-1999, Труд