Солдатский постриг

Людмила БЕЗРУКОВА.
В РОССИЙСКОЙ АРМИИ ПОЯВИЛИСЬ СПЕЦИАЛЬНЫЕ МОНАШЕСКИЕ РОТЫ. ОДНА
ИЗ НИХ - НА ВАЛААМЕ.
Каждое утро солдаты-послушники начинают с молитвы, поднимаясь
раньше официальной побудки.
В самом центре Валаама - там, где сходятся дороги, стоит
большой деревянный крест. В основании его - мощный камень из
местного гранита. Гид обязательно расскажет о том, что этот крест
установлен в честь святых отцов, отправившихся в конце прошлого
века по благословению Валаамского владыки в США нести там слово
Божье. И, конечно, упомянет тех, чьими трудами он установлен. А
именно - солдатами-монахами расположенной на Святом острове
воинской части...
В России подобных частей еще только две: во Владимирской
области и на Урале. Службу проходят в ней главным образом
достигшие призывного возраста монастырские послушники.
Соответствующее соглашение было достигнуто пять лет назад между
Патриархом Алексием II и министром обороны РФ. Говорят, военные
не сразу согласились на предложение главы Русской православной
церкви. Но затем рассудили здраво: уж лучше пусть монахи служат в
спецротах близ своих монастырей, чем вообще нигде, "смазывая"
статистику призывов.
Люди гостевые, на Валааме случайные, без сопровождающего часть
эту вряд ли и найдут. Хотя идти до нее пешком каких-нибудь
полчаса - немногим более трех километров по лесной дороге. На ней
и догнал меня старенький "уазик".
Забираюсь в кабину. Знакомимся: капитан Александр Ярцев,
командир роты ПВО, дислоцированной на острове.
За разговором не заметили, как добрались до места. Несколько
маленьких деревянных домиков ("Жилье офицеров, - поясняет
капитан. - У каждого - две комнаты, кухни, все удобства"), еще
одно длинное одноэтажное строение - казарма, а также склады,
погреб, плац. И - большое зеленое поле с футбольными воротами, на
котором пасутся две коровы.
- Ваши?
- Наши, - 28-летний командир Ярцев смущен. Но смущение быстро
проходит. - Надо же как-то кормиться! Средствами мы ограничены,
только-только хватает на поддержание в надлежащем состоянии
техники да на довольствие офицерам.
Управляться с хозяйством помогает Валаамский монастырь.
Регулярно присылает свежие фрукты, овощи, рыбу. И, конечно, хлеб,
испеченный в монастырской пекарне.
Кушают рядовые валаамской монашеской роты молча,
сосредоточенно. "Разговорить" удалось лишь дежурного, и то после
того, как обед закончился, все было убрано, посуда вымыта.
Василий - невысокий, худенький, с виду совсем еще подросток -
20-летний сержант. Скоро демобилизуется.
- Как жилось-служилось эти два года?
- Делал, что полагается. Технику освоил, готовить научился. Не
считаю время здесь потраченным зря. С командирами повезло:
требовали строго, но по справедливости. И молиться не мешали.
- Отслужив, вернетесь в монастырь?
Сержант помолчал. Потом, взглянув на икону, висящую в красном
углу, трижды истово перекрестился:
- На все воля Божья!
Всего в роте ПВО Валаама сейчас 10 монастырских послушников,
то бишь солдат. Недобор. Надо для полного комплекта как минимум
25. Но эти ребята столь старательны и обязательны в службе, что
недостаток "боевых единиц" не особенно и ощущается. Офицеры не
нарадуются: никаких самоволок, пьянки и даже курение исключены.
Раз в неделю, в любую погоду - а она на Валааме не балует - к
ним приезжает из монастыря батюшка для исповедания. В комнате
отдыха, где раньше висели портреты Ленина и членов Политбюро ЦК
КПСС, теперь иконы. Каждое утро солдаты- послушники начинают с
молитвы, поднимаясь чуть раньше официальной побудки.
Каждый вечер, прежде чем лечь в кровать, вновь несколько минут
посвящают молитве. Пришлось специально для них оговорить в
распорядке возможность отбоя на десять - пятнадцать минут позже.
...Уже покидая эту необычную воинскую часть, заглянула в
казарму. Был как раз "мертвый" час. В большой светлой комнате на
железных кроватях под синими солдатскими одеялами то ли спала, то
ли дремала рота. Только один ее боец замешкался у низкого,
похоже, самодельного стола. Поднял глаза мне навстречу:
"Маме письмо пишу. Она еще не знает, что я - солдат".




06-10-1999, Труд