Холодное лето 53-го не повторится в этом году на свободу по амнистии уже вышли 220 тысяч заключенных

В СЛЕДУЮЩЕМ ГОДУ
ОЖИДАЕТСЯ НОВАЯ - ЭКОНОМИЧЕСКАЯ АМНИСТИЯ.
Такой масштабной амнистии, как в этом году, в России еще не
было: на свободу вышел каждый пятый зэк. Предварительные прогнозы
были самыми разными. Многие ужасались: как же, выпустят зэков
даже больше, чем в "холодное лето" 1953-го. Но вот наконец
амнистия, посвященная 55-летию Победы в Великой Отечественной
войне, завершена. И, как говорит зам. начальника Главного
управления исполнения наказаний Олег Филимонов, уже можно
подводить первые итоги.
- Когда ГУИН готовил для Думы проект амнистии, - сколько
заключенных планировалось выпустить на свободу?
- Наш проект был рассчитан на 120 тысяч человек.
- Как реагировали на это депутаты?
- Очень активно. Особенно члены Комитета по безопасности.
Кстати, некоторые депутаты настолько разошлись, даже пришлось их
слегка "тормозить". Словом, мы скорректировали документ в сторону
расширения перечня подпадающих под амнистию. И получилось уже 188
тысяч.
- А если считать со следственными изоляторами?
- Тогда нужно прибавить еще 34 тысячи уголовных дел, которые в
связи с амнистией прекращены в судах. Да еще 43 тысячам человек
по амнистии сокращены сроки неотбытых наказаний.
- Получается, больше 220 тысяч только тех, кого выпустили
из-за "колючки". Рекорд?
- Депутат Жириновский, когда обсуждался проект в Думе,
предлагал вообще чуть ли не всех выпустить. Оставить за решеткой
только убийц и наркоманов.
- По-жириновски не получилось, но скандальный привкус у этой
амнистии обозначился:
- Неожиданно для многих вдруг выяснилось, что в тексте
постановления стояло: все награжденные и инвалиды 1-й и 2-й групп
должны выйти на свободу независимо от состава совершенных
преступлений. Следуя этой логике, должны были посмертно
амнистировать, например, Берию. А Аслана Масхадова - как
орденоносца, Басаева - как инвалида. И еще - целую армию крупных
экономических преступников.
- На чем все-таки остановились?
- В Госдуме разразился скандал, и депутатам пришлось
корректировать свое же постановление: на опасных
преступников-орденоносцев или инвалидов амнистию огульно не
распространять.
- Поправка Госдумы запоздала на несколько дней, значит, кто-то
из опасных преступников все-таки вышел из зоны?
- Наиболее опасных мы предусмотрительно несколько придержали.
Но некоторые успели все-таки выскочить. И прежде всего те, кто в
тот момент находился под следствием. Среди них два зама разных
губернаторов, привлекаемые за коррупцию. Вот тут-то и забила
тревогу прокуратура.
- А подследственные-убийцы?
- Немногие, но кто-то тоже успел выпорхнуть.
- Сразу же после начала амнистии пошли гулять слухи о том, что
за это постановление "лоббисты" отвалили большие деньги...
- Слухи ходили. В прессе даже появились статьи с такими
названиями, как "Проданная амнистия". Но речь идет только о
слухах.
- С кем конкретно в Думе вы работали над текстом постановления
об амнистии?
- С депутатами Мирзоевым и Федуловым. Они предлагали поправки
в сторону расширения. Мы возражали, пытались убедить, что нельзя
на любых орденоносцев распространять амнистию. Кстати, в
предлагаемом ГУИНом проекте вообще не было ни слова об
орденоносцах. А депутаты посчитали нужным все же внести. Нам
пришлось согласиться. Правда, мы ввели в постановление перечень
конкретных наград. В гуиновском тексте было сказано: не
распространять действие на особо опасных преступников - бандитов,
убийц и т.д. А кто-то из депутатов (до сих пор неизвестно - кто)
взял да и исключил в последний момент наши поправки об убийцах и
наиболее опасных преступниках. И Госдума так проголосовала.
- Как вы считаете, умышленно депутаты допустили такое или по
недомыслию?
- Хотелось бы верить, что по недомыслию.
- Казалось бы, среди депутатов есть немало квалифицированных
юристов:
- И тем не менее. Впрочем, я не исключаю и умышленный вариант.
Но скорее всего не ради взятки, а просто потому, что, возможно, у
кого-то из депутатов сидит какой-нибудь родственник или близкий
человек. И ему очень хотелось бы его освободить.
Потом-то поправку в текст постановления все-таки внесли и
опасных преступников выпускать перестали. Но зато теперь двое
награжденных заключенных, которых не отпустили, поскольку они
совершили наиболее опасные преступления, отправили жалобу в
Конституционный суд. Говорят, что они тоже должны были
освободиться, поскольку внесенные задним числом изменения
незаконны. Тем более что кто-то из таких все-таки успел выйти.
- Вы допускаете, что в случае положительного решения
Конституционного суда придется выпускать на волю многих опасных
преступников?
- Не хотелось бы. Но если такое произойдет, социальные
последствия могут быть весьма серьезными.
- Насколько известно, на свободу должны были выйти и больные
туберкулезом, независимо от характера совершенных ими
преступлений?
- Поначалу, до внесения поправки, так и выходило.
- И сколько же опасных больных преступников успело выйти?
- Практически никто. Почувствовав неладное, мы дали указания
на места рассматривать такие документы не в первую очередь. А
потом подоспело и предупреждающее об опасности письмо
Генпрокуратуры.
В результате на сегодняшний день вышли на свободу: инвалидов
1-й и 2-й групп 1174 человека, а больных туберкулезом, отнесенных
к первой или второй группам, - 12 727 человек. Больных, казалось
бы, относительно мало, но дело в том, что сначала они должны у
нас долечиться, а затем выходить на свободу. Больных выпускать мы
не имеем права.
- А если лечить придется долго?
- Если будем выпускать недолеченных - они могут заразить
окружающих. Ведь многие потом не встают на диспансерный учет по
месту жительства, пьют, распространяют болезнь:
- А каковы возможности для лечения такой серьезной болезни?
- Как это ни удивительно, мы туберкулез лечим лучше, чем на
свободе. Во-первых, потому что заключенный волей-неволей
соблюдает режим лечения. Во-вторых, в колониях они не пьют. И
в-третьих, у нас появились необходимые средства для лечения -
получили от международных организаций.
- Столько критики было высказано по поводу того, что в зоне
нечем лечить туберкулез!..
- У нас действительно нередко заболевают. Главная причина -
недостаточно калорийное питание. Но когда мы стали разбираться,
выяснилось, что больше все-таки со свободы поступают к нам уже
больными.
- Вы уже как-то анализировали, насколько в России увеличилась
заболеваемость туберкулезом после амнистии?
- Во всяком случае, никакой тревожной информации на этот счет
с мест пока не поступало.
- Неужели все так гладко?
- Ну почему все? Вот, к примеру, огромная проблема, с которой
мы столкнулись: проезд амнистированных домой. По закону мы
обязаны выдать освобожденным бесплатные проездные билеты и
снабдить их суточными или сухим пайком. Обычно нам на эти цели
деньги выделяются. А когда пошел этот шквал, неожиданно
выяснилось, что денег на проезд выделить не предусмотрели.
- Это прокол Госдумы?
- В общем-то, да. Об этом они просто не подумали. Вот и
получалось сплошь и рядом: выпустили человека из ворот, а в
кармане у него ни копейки. Большинство уезжали за счет
родственников, если они были.
- Государству наверняка было целесообразнее найти деньги на
проезд, чем толкать людей на разбои и грабежи?
- Наверное. И в то же время информация с мест идет такая:
рецидив у амнистированных оказался, как и планировали, - в
пределах 10%. Среди взрослых - меньше, среди несовершеннолетних -
больше. Рецидивом амнистии считается первый год после
освобождения. Хочу еще напомнить, что в этом году по стране
вообще идет сокращение преступности. За 10 месяцев этого года -
на 3,1 процента.
- Как на ваш взгляд: на этот раз милиция была готова к выходу
на свободу практически каждого пятого заключенного?
- Нет, конечно. Никто не был готов. Да и мы-то сами, если
честно, не были готовы. Инициатором была Госдума. Обычно амнистия
готовится много месяцев, а эта - в считанные дни.
- Между тем системы адаптации недавних заключенных у нас в
стране нет.
- Нет денег - нет и системы. Вот уже и депутаты волнуются в
этой связи. Недавно запрос нам прислал председатель Комитета
Госдумы по обороне Андрей Николаев. Мы ему сообщили, что такая
проблема действительно есть, но заниматься этим не можем,
поскольку воспитываем только во время исполнения наказания.
Кстати, Минюст поддержал предложение Минтруда: рассмотреть
возможность создания госоргана, занимающегося социальной
реабилитацией освобожденных из мест лишения свободы.
- И когда такой орган может появиться?
- Как деньги заложат в бюджет будущего года, так и появится.
Правительство поддержало.
- Что показывает практика: рецидивы больше случаются сразу
после освобождения или через полгода, через год?
- Обычно в течение первых 2-3 недель.
- Как бы вы объяснили ситуацию: на свободу вышло более двухсот
тысяч человек, а преступность по стране сокращается?
- Выпустили много, но среди них нет особо опасных
преступников.
- А какие результаты у прошлогодней амнистии?
- Тогда было освобождено 24 100 человек. Никакого влияния на
обстановку как в исправительных учреждениях, так и на свободе та
амнистия не оказала.
- А нынешняя, в честь 55-летия Победы, повлияла как-то на
ситуацию именно в местах лишения свободы?
- По нашей оперативной информации, влияние было самое
благотворное. Вообще-то за последние годы у осужденных сложилось
негативное отношение к амнистиям. Мол, освобождаются единицы,
большинства это не касается. На этот раз все ее очень ждали,
называли президентской. Ожидания оправдались, преступность в
зонах сократилась. За 9 месяцев зарегистрировано всего 924
преступления во всех колониях (снижение по сравнению с прошлым
годом на 22,3%), в том числе 38 убийств (-5%).
Еще один штрих: побегов совершено 305 - на 35,4% меньше.
Бежали в основном бесконвойники. И из колоний-поселений. Там
обычно очень высокий уровень безработицы. В колонии-поселения
заключенных, как правило, переводили за хорошую работу и
поведение. А сегодня они туда приезжают и превращаются... в
безработных, которым жить не на что.
Все последние годы нас финансируют не более чем на 60
процентов от потребности. На будущий год обещали значительную
прибавку, но на днях выяснилось, что никакого увеличения не
будет. Значит, и новые производства создавать будет не на что.
- Последняя амнистия коснулась тех, кто осужден пожизненно или
на 25 лет?
- Нет. Хотя если бы Госдума не приняла поправки по
награжденным, то убийцы, которые были приговорены к 25 годам и
имели награды, могли выйти. Пожизненников это в любом бы случае
не коснулось.
Зато всех орденоносцев, кто совершил убийства и в момент
объявления амнистии был под следствием, нужно было бы выпускать.
В том числе и по делам, которые находились в Верховном суде.
- Выходит, в этой ситуации и Чикатило, находясь под
следствием, мог бы выкрутиться?
- Мог бы, в том-то и дело...
Александр ДАНИЛКИН.




07-12-2000, Труд