Литературы не будет

К ЭТОМУ МОЖЕТ ПРИВЕСТИ МОДЕРНИЗАЦИЯ ОБРАЗОВАНИЯ.
Обескураживающие результаты принес недавний опрос школьников в
Тульской области. Оказалось, что Толстого и Достоевского - тихо
"ненавидят" 45 процентов опрошенных. Дожили. Хотя - что взять с
ребят? Можно припомнить из собственного детства: как, бывало,
узнав об отмене уроков, ликовали всем классом: "Ура! Литературы
не будет!".
Другое дело - те, кто умудрился столь замечательно выстроить
опрос, чтобы получить такое дружное выражение "ненависти" к
писателям, чтимым и читаемым во всем мире. К сожалению, у нас
теперь в моде сомнительная аргументация под флагом "научности". В
том числе и при обсуждении важнейших проблем образования. Так,
Борис Немцов, противник введения 12-летки, заявил на
парламентских слушаниях, что школьники при опросе поддержали его
позицию. А что, мог быть какой-либо другой результат при совете с
такими "массами"? Что же касается преподавания литературы в
школе, то был проведен широкий опрос населения: какая письменная
работа по литературе и русскому языку предпочтительнее для
выпускных экзаменов? За диктант проголосовали 12 процентов, за
изложение - 40, за сочинение - 40. Вот вам и обоснование для
предлагаемой замены сочинения изложением - рейтинг у них
одинаковый! Выходит, можно пренебречь традициями российской
школы, согласно которым сочинение - это, как-никак, еще и
проверка уровня гуманитарного мышления.
Напомню, что существуют три системы изучения литературы:
литературоведение как "большая" наука, учебное вузовское
литературоведение и школьный курс литературы, для которого
"научный подход" не годится. Учитель-словесник формирует
эстетический вкус, развивает чувство слова, историзм мышления,
делает уроки литературы уроками жизни. В школах России уроки
литературы издавна начинались с 1-го класса, с хрестоматий для
чтения, с русской классики. Путь, известный многим поколениям.
Русского читателя воспитывала начальная школа. Но вот сегодня в
семействах потомственных читателей, собирателей домашних
библиотек с изумлением обнаруживают, что их дети - не то, что не
любят читать, а не умеют. Об этом же говорят психологи. По их
наблюдениям, произошли существенные изменения детской психики и
интеллекта, дети вообще плохо воспринимают любую печатную
продукцию.
Ну и как же отреагировали составители школьных программ на
появление генерации школьников, не способных одолеть в 5-м классе
"Кавказского пленника", а в 10-м "Войну и мир"? Отреагировали,
что называется, оперативно. За последние годы в начальной школе
как раз уроки чтения и сведены до минимума. И этот минимум
проецируется на все последующие годы учения. Если к середине 80-х
годов у старшеклассников было 4 урока литературы в неделю, а еще
совсем недавно - 3 урока, то по представленному осенью прошлого
года базисному учебному плану на литературу отвели лишь 2 часа в
неделю. Причем при условии, что, кроме отечественной словесности,
в программу входит изучение мировой классики и современных
зарубежных авторов.
Из-за такого отношения к школьному "предмету номер один" даже
как-то отошли на второй план идеологические разногласия - не
только по преподаванию детям русской литературы XX века, но и по
XIX, когда в связи с возвращением в программу Достоевского и
Лескова собирались выбросить оттуда Чернышевского и Добролюбова.
Теперь в опасности само существование полноценного школьного
курса литературы. Учителю-словеснику просто не дадут времени.
Новое понимание литературы как предмета лишь информационного
задано в принятых правительством "Основных направлениях
социально-экономической политики" (2000 г ). Запланирована
модернизация образования. До сих пор в основе нашей национальной
системы образования были фундаментальность и гуманитарность. Это
выражено и в Доктрине образования, тоже утвержденной
правительством год назад. Но теперь, согласно планам модернизации
образования, "в содержании образования должны занять центральное
место коммуникативность: информатика, иностранные языки,
межкультурное общение". И дальше в "Основных направлениях... "
говорится о необходимости дать выпускникам средней школы "базовые
навыки в областях, обеспечивающих активную социальную адаптацию
(экономика, право, основы политической системы, менеджмент,
социология... )". Как все понимают, "базовые навыки" - это не
обучение всерьез. Зато фундаментальности и гуманитарности места
не останется. Литературы не будет.
Все это происходит уже сейчас и выражено в школьных программах
по литературе, на которые обязаны ориентироваться и авторы
учебников. Например, в 9-м классе вошли в программу Шекспир
("Ромео и Джульетта"), Сервантес ("Дон Кихот"), Мольер
("Тартюф"). Из русской классики - Ломоносов, Державин, Карамзин.
Затем Грибоедов "Горе от ума", Пушкин "Евгений Онегин", Лермонтов
"Герой нашего времени", Гоголь "Мертвые души", Толстой "Юность",
Тургенев "Первая любовь". Ну а поскольку у нас принят
концентрический курс литературы, то программа включает в себя и
XX век: Горький и Бунин, Булгаков и Шолохов, Блок, Есенин,
Маяковский и еще много имен современных авторов. В 10-м классе
школьники вернутся к Карамзину, но уже не к "Бедной Лизе", а к
"Письмам русского путешественника" и опять - к XX веку.
Два урока на "Горе от ума". Пьесу, которая разошлась на
пословицы, новое поколение знать не будет. На "Евгения Онегина" -
два часа, на "энциклопедию русской жизни". При такой суете в
детских головах могут удержаться только "базовые навыки". Многие
из школьников уже не владеют русским литературным языком. Принцип
информативного учебника по литературе - сочетание внушительного
списка имен и произведений с убогостью пояснительных текстов.
Информационный учебник - это, как правило, учебник-хрестоматия:
под одной обложкой - отрывки из произведений классиков и то
немногое, что надо знать об авторах. Появились школьные
энциклопедии с кратким пересказом сюжетов. То же и в брошюрах. Но
если такую брошюру можно отнести к дикостям книжного рынка, то
примитивный уровень тестов по литературе - официальный курс.
Вокруг этих тестов тоже ведутся жаркие споры. Школьник может
получить пятерку, угадав, которое из четырех произведений написал
Достоевский: "Бедная Лиза", "Бедные люди", "Бедность не порок",
"Бедная невеста". А какую кнопку компьютера из четырех следует
нажать, отвечая на один из вечных вопросов: "Что нового сказал о
человеке Лев Толстой?".
Модернизация образования, как ее проводят российские
реформаторы, во многом состоит из повторения ошибок, которые
сейчас осмысливаются на Западе. Технологический прогресс в
области знаний может стимулировать "обученное невежество",
"экономию мышления". Неполноценное интеллектуальное образование
не только не способствует формированию личности, но и ведет к ее
разрушению... Нам это нужно?
Ирина СТРЕЛКОВА, писатель, член Общественного совета при
Комитете Госдумы по образованию и науке




07-08-2001, Труд