Закрома родины

ЧТО ИМЕЕМ - ТО ХРАНИМ. НА ВОПРОСЫ
КОРРЕСПОНДЕНТА "ТРУДА" ОТВЕЧАЕТ ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ДИРЕКТОР РОССИЙСКОГО
АГЕНТСТВА ПО ГОСУДАРСТВЕННЫМ РЕЗЕРВАМ АЛЕКСАНДР ГРИГОРЬЕВ.
Рафаэль Гусейнов.
Росрезерв - самая засекреченная государственная структура
России. Уже давно стали давать интервью и отвечать на каверзные
вопросы журналистов в ФСБ, ФАПСИ, Службе внешней разведки, а
сюда, в старое конторское здание в Большом Черкасском переулке,
для журналистов вход был закрыт.
Какие же особо секретные государственные тайны здесь хранились?
- Вы ошибаетесь, - улыбается мой собеседник, генеральный директор
Росрезерва Александр Андреевич ГРИГОРЬЕВ. - Мы у себя храним
не государственные тайны, а государственные резервы. Что же касается
прессы, вы действительно первый журналист, который встречается
с руководителем нашей структуры. Режим же секретности всегда
определялся соответствующими государственными инстанциями.
- Наверное, забота о резерве, это неотъемлемый признак государства,
да и нормальной семьи?..
- Человек, обретя разум и научившись добывать себе пропитание,
сразу понял, что ему необходимо иметь запасы. Ведь не одним днем
живем!
Исторические хроники сохранили для нас увлекательнейшие страницы
того, как человечество училось сохранять запасы продовольствия
впрок - до нового урожая, на случай непредвиденных обстоятельств,
для обмена. У наших предков - славян в каждом поселении имелись
строения для хранения общинных продовольственных запасов. Например,
в подвалах и кладовых двора князя Святослава Олеговича были сосредоточены
огромные запасы продовольственных продуктов: одного меду было
5000 пудов, вина 80 корчаг Гарнизон такой укрепленной крепости
мог продержаться на своих запасах около двух лет. Хочу подчеркнуть:
не случайно историки отмечают, что такие дворы с их обширными
запасами продуктов на начальных этапах феодализма придавали устойчивость
обществу.
- Что же представляет собой государственный резерв сегодня
и нужен ли он в условиях, когда мы ни с кем не собираемся воевать,
интегрированы в цивилизованное сообщество?
- Сегодня Росрезерв является особым общероссийским запасом
материальных ценностей. Он предназначен для обеспечения мобилизационных
нужд страны, это правда. Но есть и другие немаловажные задачи,
где наша помощь бывает существенной, иногда - очень существенной.
Это ликвидация последствий чрезвычайных ситуаций, оказание гуманитарной
помощи. В случае необходимости мы можем оказать регулирующее
воздействие на рынок, поддержать различные отрасли промышленности
и сельского хозяйства.
Так что, госрезерв - это - особый фонд страны. Поэтому он
всегда был "за семью печатями". Население могло только догадываться
о существовании в России государственных запасов, извлекая сведения
из публикуемых иногда в открытой печати статей, а также по слухам
о "закромах Родины".
- И все же является ли Росрезерв структурой в системе национальной
безопасности или это часть народно-хозяйственного комплекса?
- Я оцениваю государственный резерв как безусловную часть
системы национальной безопасности, наряду со структурами МО,
МВД, ФСБ, Федеральной погранслужбой МЧС и пр. Пока существовал
СССР, было естественным, что наша структура ориентировалась на
нужды военно-промышленного комплекса.
Если вы спросите, что хранится в наших закромах, то простое
перечисление займет не один час. Прежде всего это запасы продовольствия,
нефтепродуктов, металлы, средства передвижения, связи, обеспечения
электроэнергией. Довольно большая номенклатура лекарств, медицинского
оборудования. Если говорить о технике, то у нас хранятся даже
наводные мосты. К примеру, в прошлом году паводок снес мост в
Ростове Великом и тысячи людей оказались отрезаны от места работы,
учебы. По просьбе губернатора мы оперативно соединили два берега
реки.
Наша страна менялась на протяжении истории, но даже развал
СССР и переход России в рыночную экономику не помешал нам сохранить
в целости-сохранности систему госрезервов. На вопрос о том, что,
где и сколько мы храним, я ответить не могу. Законы России не
позволяют эту информацию разглашать.
Вот вы говорите о закрытости Росрезерва. Но, скажем, ведь
система запасов стратегического сырья и продуктов США является
также одной из самых закрытых и тщательно охраняемых структур
в Америке. Сегодня специалисты оценивают госрезерв США в сумму
более чем 4 млрд. долларов. Я думаю, говоря о наших запасах,
что это сумма, близкая к американской.
Кстати, когда после событий 11 сентября политики заговорили
о наземной операции в Афганистане, нефтяники и финансисты стали
готовиться к росту цен на нефть. Но достаточно было президенту
США Д. Бушу заявить, что он готов расконсервировать резервные
скважины нефти, как цены на мировом рынке стабилизировались.
- А не может получиться "по-нашенски" - так, что грузовик,
который простоял у вас на складах десяток лет, не заведется в
нужный момент, а тушенку, вскрытую после хранения, откажется
есть кошка?
- Российские пищевые продукты традиционно отличало высокое
качество. В 50-х годах прошлого века на острове Диксон был обнаружен
склад консервов и продовольствия. Так вот, банки с этикеткой
"Пищевые консервы для войск. Щи с мясом и кашей. Фабрика пищевых
консервов Азибера в С.-Петербурге. Производство 1900 года" можно
было вскрывать и есть без риска для здоровья.
Сегодня существуют четко регламентированные и научно выверенные
сроки хранения того или иного вида продукции. В составе Росрезерва
существует единственный в своем роде, уникальный научно-исследовательский
институт проблем хранения. Любой продукт, который поступает к
нам на хранение, должен быть высшего качества. За многие годы
создана строжайшая система сертификации, контроля, проверок.
Всем этим занимаются наши службы, а институт накопил уникальный
опыт технологий длительного хранения. Это только на взгляд дилетанта
все просто: забросил банку в холодильник, потом разморозил и
съел. На самом деле при хранении продуктов есть много нюансов,
которые невозможно не учитывать. К примеру, в некоторых случаях
свойства тары и упаковочных материалов могут измениться раньше,
чем продукт, подлежащий длительному хранению...
- Госрезервы создавались и развивались на принципах готовности
к войне, к боевым действиям. Что происходит с вашими структурами
в мирное время и каков вектор их деятельности?
- К сожалению, жизнь человека полна неожиданностей, мы еще
не научились управлять стихией, и в чрезвычайных условиях катастроф
наши возможности используются в полной мере. В составе нашего
агентства есть специальное управление чрезвычайных ситуаций,
которое задействуется в такого рода случаях.
В современном обществе к природным факторам риска добавляются
техногенные катастрофы. Это аварии на химических предприятиях
и атомных электростанциях, взрывы нефтепродуктопроводов, происшествия
на транспорте. Серьезным фактором риска стали выбросы и токсичные
отходы промышленных предприятий, которые загрязняют всю нашу
среду обитания.
Во время последнего наводнения на юге России наши сотрудники
были переведены на круглосуточный режим работы и трудились достойно
и самоотверженно, Пострадавшим от наводнения мы поставили необходимых
средств на сумму более 220 млн. рублей. Это продовольствие, медикаменты,
лодки, катера и даже передвижные электростанции.
- Иногда в шутку говорят, что в России за последние годы изменилось
все, кроме Росрезерва. Как вы оцениваете будущее вашей структуры?
- Конечно же, мы меняемся, и довольно серьезно. Вызовы времени
мы не можем не принимать. Есть поручение руководства страны о
разработке концепции развития, которая должна стать основой нового
федерального закона. Проект этого документа, над которым работала
большая группа специалистов и ученых, готов. Сегодня оценкой
концепции занимаются 17 министерств и ведомств, после чего она
будет внесена в правительство.
Но для решения наших задач требуются не только новые подходы,
а и новые люди. И эти люди приходят - молодые, энергичные менеджеры,
имеющие хорошее экономическое образование и опыт работы в коммерческих
структурах.
- По роду службы, а до переезда в Москву в звании генерал-полковника
вы возглавляли УФСБ по Санкт-Петербургу и области, вы хорошо
представляете репутацию российских бизнесменов. Не опасаетесь
ли пускать в государственный огород людей, которые будут щипать
травку для себя?
- Я понимаю, о чем вы говорите. И не буду утверждать, что
меня не волнует репутация коллег по работе и партнеров. Одно
из подразделений, создание которого я инициировал, называется
управлением экономической безопасности. И ничего нет странного
для нас и страшного для наших партнеров, если перед заключением
контракта мы получим возможно более полную информацию о тех,
с кем имеем дело.
Ведь у Росрезерва в условиях рыночной экономики появились,
я бы сказал, социально важные функции регулирования цен. К примеру,
являясь одним из самых крупных операторов на рынке зерна, мы
способны своими запасами и потенциальной возможностью закупок
влиять на цены на этот важнейший стратегический продукт. Это
тонкий, деликатный инструмент...
Другая важная проблема, с которой я столкнулся, - это порочная
и крайне разветвленная система посредников между производителем
и государственными резервами. Никому не известные, а иногда и
хорошо известные люди, перекладывая в течение рабочего дня бумаги
из одного кабинета в другой, зарабатывают на этом бешеные деньги.
Поэтому я считаю важной систему аккредитации наших партнеров.
А требований к ним у нас всего два. Это, несомненно, незапятнанная
репутация и экономическая состоятельность. Ведь Росрезерв не
благотворительное общество, он обязан иметь дело с солидными
партнерами.
С другой стороны наши партнеры могут быть уверены, что их
не обманут, не заволокитят с расплатой и не будут "крутить" их
деньги. Они имеют дело с солидной государственной структурой,
где все риски сведены до минимума.
- Вы, будучи, с одной стороны, питерским, а с другой - кадровым
сотрудником ФСБ, в полной мере соответствуете стандартам, предъявляемым
к руководителям нового поколения. Об этом стандарте говорят в
Москве кто в шутку, а кто всерьез...
- Давайте и мы поговорим об этом серьезно. То, что я питерский,
ленинградский, это правда, этого не отнимешь. А вот что касается
спецслужб... При включенном диктофоне я не могу вам рассказать
некоторые вехи своей биографии, узнав о которых, удивились бы
не только вы, но и те, кто знает меня много лет.
Действительно, в последнее время в руководители выдвигается
довольно большое число бывших сотрудников силовых структур, и
кому-то это кажется странным. Но почему никто не удивляется,
что во главе вполне гражданской структуры - государственного
департамента США стоит четырехзвездный генерал? В Грузии и Азербайджане
президенты тоже были генералами и между прочим - спецслужб. Военными
являлись нынешние президент Египта и премьер Израиля. Немало
людей в европейских странах, сняв погоны, получают массу выгодных
предложений как от государствнных структур, так и от частных
корпораций. Значит, есть что-то позитивное, что отличает этих
людей от других.
Если же говорить о современной России, то, на мой взгляд,
строительство нового государства потребовало людей государственных,
воспитанных в той системе координат, когда интересы страны стояли
на первом месте, а личные, корпоративные - безусловно, на втором.
Поэтому я - и, как видно, не только я - считаю естественным процесс
такой востребованности людей из силовых структур на государственной
службе. С другой стороны, немало гражданских лиц есть теперь
в том же Министерстве обороны, руководителем которого стал все-таки
бывший, а не действующий генерал. Да и в Росрезерве, как я вам
говорил, появились достойные люди из бизнеса, которые еще несколько
лет назад не могли бы даже переступить порог нашего дома.
Что же касается питерских, то поверьте мне, многие из тех,
кого я знаю, люди совершенно самодостаточные и в Москву не рвались.
И я бы не стал их называть "питерской командой", скорее, это
просто люди, приехавшие из Петербурга.
- И тем не менее как вы чувствуете себя после более размеренной
питерской жизни в чиновничье-бюрократической столице? Как вас
встретили?
- Встретили жестко. Здесь все обострено, и нравы, несомненно,
крутые, локти острые.
Не всем, конечно, нравится, что я делаю и как делаю. Новая
концепция, когда она будет принята, затронет интересы многих
серьезных людей и структур. Но самое главное, и я в этом убежден,
она скажется в первую очередь на интересах россиян, государства
в лучшую сторону.




07-08-2002, Труд