ГОРЕ. ЛЮБОВЬ БУЛГАКОВА,СПЕЦ. КОРР. ТРУДА. В середине XIX века, в годы царствования Николая I, на эти бесплодные зем..

ГОРЕ.
ЛЮБОВЬ БУЛГАКОВА,СПЕЦ. КОРР. "ТРУДА".
В середине XIX века, в годы царствования Николая I, на эти
бесплодные земли в Бакинской губернии были сосланы сектанты-
молокане. Изгнание им было наказанием за то, что они, буквально
трактуя библейские слова о равноправии всех перед Богом, не
признавали над собой ни церковной, ни государственной власти.
Сейчас в этих местах уже нет молокан, но земля, серая,
неродящая, в морщинах-трещинах, - все та же. Уже пять лет, очень
долгих пять лет здесь живут люди, единственная вина которых перед
властью состоит в том, что дом свой они возвели на скрещении
чьих-то политических интересов.
Физулинский район Азербайджана, соседствующий с Нагорным
Карабахом, - родные места всех обитателей лагеря беженцев под
городом Билясуваром. Находятся здесь 10 тысяч человек. Этот
лагерь - палаточный. Вернее, пять лет назад он был таким.
Прошедшие годы вконец истрепали брезент. Сейчас люди из саманных
кирпичей (навоз, солома, немного глины) мастерят какое-то подобие
домов:
четыре низеньких стены, плоская крыша и земляной пол. Зимой,
когда снег, дождь и минусовая температура, эти хижины - плохая
защита от непогоды. Внутри почти ничего: матрасы горкой,
закопченные чайники и кастрюли, какие-то тряпки... Кое-где
пускает солнечные зайчики осколок зеркала - жалкое воспоминание о
былом благополучии. Люди, уходя из родных мест, верили, что
ненадолго.
Оставляли все, надеясь вернуться.
Конечно, власти Азербайджана не оставляют их в беде. Старикам
выплачивают пенсию, работающим - зарплату. Когда-то выдавали по
15 кг муки ежемесячно на каждого члена семьи. Но экономическая
ситуация осложнилась, и сейчас получают только по четыре.
Снабжают продуктами и международные гуманитарные организации.
Но этого все равно не хватает, семьи-то у азербайджанцев
традиционно большие, детей много. Еще 67 ребятишек родилось в
прошлом году. Вот и приходится родителям подрабатывать. Кто-то
занимается перепродажей купленных по дешевке товаров, кто-то
ходит по ближайшим селам с протянутой рукой.
В лагере работает школа. Преподают русский язык и литературу,
азербайджанский язык, химию, физику, биологию... Но ходят туда
далеко не все дети. То обувки нет, то болезни одолевают.
Есть и медпункт, и лекарства в нем. Но опасность инфекционных
заболеваний висит над лагерем дамокловым мечом. Два года назад
разразилась эпидемия малярии. С большим трудом ее удалось
остановить.
Да и как уберечься от инфекций, когда нет нормальной
канализации, а есть выгребная яма у дома. Нечистоты текут по
арыкам, в которых полоскаются и дети, и куры. Воду безо всякой
очистки берут прямо из реки Аракс, поступающей в лагерь по трубе.
Люди, живущие в этом подобии городка, на каждое появление
чиновников и журналистов реагируют одинаково агрессивно. Также
они поначалу отнеслись и к нам - группе журналистов стран СНГ и
Балтии.
Их можно понять. Они давно сыты обещаниями, давно никому и
ничему не верят. Они хотят одного - вернуться домой.
Муж Гулляр Мамедгасановой, которой исполнилось недавно 85 лет,
умер и похоронен в родном селе. Бабушка Гулляр тоже хочет, чтобы
местом ее вечного упокоения было кладбище предков. А еще она
мечтает о швейной машинке. Видимо, когда-то шитье было ее
основным занятием. Теребя подол своей рваной юбки, она всюду
ходила за мной и, вплетая свой шепот в громкие крики сородичей,
беспрестанно повторяла одну и ту же фразу. Я понимала ее уже без
перевода: "Пришли мне швейную машинку. Я умею хорошо шить.
Смогу заработать немного денег Помогу сыну и невестке. Пришли
мне швейную машинку...".
Этот немолодой мужчина держался чуть в стороне от толпы. Али
Аббасов преподает в местной школе русский язык и литературу. В
свое время он закончил педагогический институт им. Ахундова в
Баку.
В совершенстве владеет испанским. Остаться в аспирантуре не
захотел. Уехал в родное село Сеидахмедли в Физулинском районе,
заочно окончил факультет русского языка и литературы Бакинского
университета и 27 лет потом работал учителем. Жизнь складывалась
удачно. Взял в жены красавицу-односельчанку, которая родила ему
девятерых детей. Построил большой двухэтажный дом, вырастил
урожайный фруктовый сад. Во дворе мычала, блеяла, гоготала
живность.
Али был счастливым человеком. В одну ночь он перестал быть им.
Когда начались стрельба и убийства...
Маленький мотоцикл с выключенными фарами увез его и семью
ночными дорогами от благополучной и сытой жизни. Теперь во всех
официальных документах семья Аббасовых значится в графе
"беженцы".
Да и семьи как таковой уже нет. На 50 долларов, зарплата
учителя, одиннадцать человек не прокормить. Пришлось жену со
старшими детьми отправить к родственникам в Джалилабад. Сам же
Али с девяностолетней старухой-матерью, братом-инвалидом и
младшим сыном Аязом продолжает жить в лагере, потому что здесь
есть работа.
Пока шел разговор, Али все время оглядывался на маленький
домик, чем-то похожий на крохотную конурку кума Тыквы из сказки
Джанни Родари, "которая годилась разве что для таксы". Никак не
понять мне было причину его беспокойства. А оказалось, что его
мучила невозможность достойно принять гостя: ни усадить удобно,
ни угостить вкусно. Ведь на востоке гостеприимство - священная
традиция. Нахлынувшие мучительные воспоминания и тяжкое для Али
чувство неловкости за нарушение вековых правил буквально исторгли
из его исстрадавшейся души: "Нам ничего не нужно. Только бы
вернуться домой. Землю своими руками копать буду, под землей жить
буду. Только бы вернуться домой".
Шестилетний Аяз испуганно прижался к отцу. Немного
успокоившись, погладив ласково сына по стриженной голове, Али
сказал: "Ему вот годик только был, когда мы сюда приехали. Не
помнит он ничего. А все равно часто спрашивает меня, папа, когда
мы домой поедем. Что мне ему ответить?".
Робкий луч света появился в конце темного тоннеля. Какая-то
надежда у этих людей все-таки есть. В начале 1994 года
Физулинский район был освобожден. Восстанавливать разрушенные
села помогают Всемирный банк и Европейский Союз. Почти 40 тысяч
человек уже смогли вернуться в родные места.
Очень хотелось бы верить, что недалек тот день, когда и
Аббасовы, и Мамедгасановы, и еще тысячи их земляков смогут
наконец-то отдохнуть в тени родных садов.




07-08-1998, Труд