Защити меня, закон

В ближайший вторник, 12 декабря, - "красный день календаря" -
День Конституции (Конституции России 1993 года). Еще со
сталинских времен он нам привычен, хотя числа были разные - 5
декабря (принятие Конституции СССР 1936 года) и 7 октября
(принятие Конституции СССР 1977 года). Отношение к этим "дням" у
нас всегда было прохладным. И вовсе не из-за осенне-зимнего
сезона, на которые они приходятся, - просто мы не чувствовали
полнокровного влияния Конституции на свою повседневную жизнь. Не
очень чувствуем и сегодня.
Марксистское понимание права исходит из того, что государство
и общество слиты воедино, что право есть "воля народа,
возведенная в закон". Именно поэтому любому тоталитарному режиму
свойственно клясться в своей любви к народу, действовать
исключительно от его имени. Но если нет возможности защитить свои
права, кроме как жаловаться по ступеням партийно-государственной
лестницы, народ находится в холопском положении. Коммунистическая
власть и не скрывала подчиненности человека государству. В самих
советских конституциях было записано, что гражданские права
гарантируются "в соответствии с интересами трудящихся и в целях
укрепления социалистического строя" (1936 г ) или "в соответствии
с целями коммунистического строительства" (1977 г ). Таким
образом, любой партийно-советский чиновник сам определял это
"соответствие". Впрочем, большевикам можно было бы вообще
обойтись без этих оговорок какие бы права ни были записаны в
конституции, они останутся ничтожными, если в государстве
официально господствует одна тотальная политическая сила, если
нет самостоятельности разных ветвей власти и прежде всего, нет
независимого правосудия.
Между прочим, Великобритания до сих пор не имеет единого
документа под названием "конституция", а в США о правах и
свободах, да и то только некоторых, говорится лишь в поправках к
Конституции. Тем не менее ни у кого не повернется язык сказать,
что там неважно обстоят дела с правами человека. Почему? По
многим причинам. Но прежде всего сама власть устроена так, что
гражданин имеет возможность эффективно защищать себя, предъявляя
через суд иски к своему правительству, если считает, что
последнее нарушило какое- то его право. Именно сильная и
независимая судебная власть обеспечивает свободу, демократию и,
главное, достоинство личности. В этом, а не только в "диктатуре
закона" один из смыслов правового государства.
Казалось бы, в 1993 году Россия сделала первый шаг к созданию
государства, служащего обществу. Твердо закреплены и разделение
властей, и политическая свобода, и признание частной
собственности, и свободные выборы. Но почему государство (на чье
содержание человек отрывает от себя немалые суммы в виде налогов)
из рук вон плохо защищает его? И не только от хулиганов,
маньяков, воров, террористов, но и от произвола чиновников,
работодателей, банкиров, стражей правопорядка и проч. Почему
порой просто обманывает, а, обманув, не расплачивается за это,
возмещая ущерб? Почему, наконец, не предоставляет в полном объеме
и должного качества те социальные блага, которые гарантирует?
Потому, что мы сами не верим в реальность своей же
Конституции. Многие даже и не знают, что там говорится. Мы
по-прежнему ждем, когда во власти окажутся "наиболее достойные".
Напрасны ожидания. И не потому, что нет достойных, а потому, что
общество посылает самим претендентам на власть неверные сигналы:
требует "рыбу", а не "удочку" для ее ловли. А ведь какую власть
мы сами воспитаем, такой она и будет. Но вот как это сделать? В
принципе ответ содержится в самой Конституции РФ. Впервые в нашей
истории гражданин получил возможность приучить государство
уважать человека, его права. Приучить не словами, а заставляя по
суду отвечать за нарушенное им то или иное право.
Во-первых, Конституция в статье 2 записала, что "признание,
соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина -
обязанность государства". А раз обязанность - значит, ей
противостоит соответствующее право гражданина. Дальше: статья 15
гласит, что Конституция имеет прямое действие и применяется на
всей территории Российской Федерации. Заодно будем иметь в виду,
что в той же статье запрещается применять любые нормативные
правовые акты, затрагивающие права, свободы и обязанности
человека и гражданина, если они не опубликованы официально для
всеобщего сведения (это полезно знать, когда чиновник ссылается
на ту или иную инструкцию, ограничивающую наши законные
требования). Читаем статью 18: "Права и свободы человека и
гражданина являются непосредственно действующими". Это означает:
даже если нет закона, конкретизирующего осуществление того или
иного права, вы спокойно можете ссылаться на Конституцию. Точно
так же и суд не имеет права отказать вам под предлогом отсутствия
закона в рассмотрении иска к государственному органу или
должностному лицу. Но даже если есть закон и вы видите, что он
ущемляет ваше право, суд обязан вынести решение в соответствии с
Конституцией. Наконец, напомню статью 46, гласящую, что "каждому
гарантируется судебная защита его прав и свобод и что решения и
действия (или бездействие) органов государственной власти,
органов местного самоуправления, общественных объединений и
должностных лиц могут быть обжалованы в суд". И статью 53 -
"Каждый имеет право на возмещение государством вреда,
причиненного незаконными действиями (или бездействием) органов
государственной власти или их должностных лиц".
Вооружившись этими общими нормами, вы подаете в суд иск на
федеральную, региональную или местную власть, например, из-за
того, что:
- после освобождения из исправительной колонии вас "не
прописывают" в собственной квартире или, тем более, если эта
квартира у вас "кем-то" отнята (хотя "никто не может быть
произвольно лишен жилища");
- вам всячески препятствуют, пусть даже официально, открыть
собственный бизнес (хотя "каждый имеет право на свободное
использование своих способностей и имущества для
предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической
деятельности");
- ваш частный домик собираются сносить, говоря, что на этом
месте будет разбит парк, или проложена дорога, или построен "дом
приемов", но при этом либо обещают дать квартиру в многоэтажном
доме, либо предлагают смешные деньги (хотя "никто не может быть
лишен своего имущества иначе как по решению суда. Принудительное
отчуждение имущества для государственных нужд может быть
произведено только при условии предварительного и равноценного
возмещения");
- вблизи вашего поселка завод своим ночным аварийным сбросом
отравил реку, да еще и директор никого не предупредил об
опасности (хотя "каждый имеет право на благоприятную окружающую
среду, достоверную информацию о ее состоянии и на возмещение
ущерба, причиненного его здоровью или имуществу экологическим
правонарушением").
Можно в таком же ключе говорить и о задержках зарплаты и
пенсий, об отключении отопления. Однако читатель на все это
ответит: "Знаем мы эти суды. Все проклянешь, если захочешь
судиться, да еще с начальством". К сожалению, вынужден признать
определенную правоту такого суждения. Будь у нас эффективное и
доступное правосудие, мы могли бы, получая компенсацию за ущерб,
нанесенный действиями или бездействием государственных и
муниципальных чиновников, довольно быстро воспитать собственное
государство в уважении прав граждан.
Но ведь такая система пока не создана. Что же делать сегодня?
Во-первых, самим понять, где "направление главного удара", и
перед очередными выборами федерального уровня требовать от
кандидатов сосредоточиться прежде всего на быстром завершении
судебной реформы, включающей многое - начиная с обеспечения
независимости судов, удобного для населения их размещения, кончая
принятием законов, направленных на защиту наших прав. А прежде
всего - совершенно нового уголовно-процессуального и гражданского
процессуального кодексов, обеспечивающих принцип: "процессуальные
права гражданина абсолютно равны правам государства".
Во-вторых, создавать своего рода общества правовой
взаимопомощи. Одному человеку пока психологически,
организационно, а порой и материально трудно затевать судебную
процедуру. Гораздо эффективнее делать это при поддержке
"собратьев по несчастью". К тому же в случае успеха судебные
прецеденты коснутся и тех, кто непосредственно не подавал иска.
Михаил Краснов, вице-президент фонда ИНДЕМ.




09-12-2000, Труд