Война - это беда, а не момент истины

Игорь ЕМЕЛЬЯНОВ.
Военные конфликты большинство из нас видит глазами не снайпера
или летчика, а тележурналиста. Наш коллега, спецкор НТВ Аркадий
МАМОНТОВ, с 89-го года ведет репортажи из "горячих точек".
- Аркадий, как ты впервые попал на фронт?
- Очень просто. После журфака работал в АПН в видеоредакции.
Сказали: собирайся в Карабах: И пошло-поехало.
- Что - втянулся, привык?
- К горю привыкнуть невозможно. Но война - это всегда событие.
И раз так, то надо ехать - конечно, не по приказу, добровольно. А
когда говорят, что чувство опасности - своего рода наркотик, то я
этого не понимаю и не признаю.
- В каждой командировке борешься со страхом?
- Всегда боишься, но работу делаешь. Война - это никакой не
момент истины для души, это страшное испытание.
- Что больше всего запомнилось в Дагестане?
- После взрыва в Буйнакске рано утром возвращались по
абсолютно пустой горной дороге. В "шестерке" нас четверо, и
неизвестность вокруг Думаешь: а ну как выскочат сейчас люди с
автоматами - и что ты сделаешь? Эта жуть сильнее не на фронте, а
рядом с фронтом.
- Наверное, люди там становятся осторожнее:
- Никогда никуда не лезу сломя голову. Я отвечаю за свою
группу. Бывает, едешь, линии фронта нет, вдруг - хоп, попал под
обстрел. Тут, конечно, труса праздновать нельзя - надо работать.
- В репортажах стараешься быть корректным, беспристрастным?
- Я стараюсь щадить зрителя. Страшилки сами по себе могут
вылезти, но делать это специально, как Невзоров в "Чистилище", -
это увольте. Поговори с солдатом, который только что вышел живым
из боя. Он не на камеру, а тебе лично, потому что ты - живой
человек, такого расскажет!
- Аркадий, ты говоришь "я стараюсь щадить". То есть дело
ограничивается самоцензурой?
- Мои репортажи из "горячих точек" на НТВ не подвергали
цензуре ни разу. Что-то я сам не даю. В Буйнакске сразу после
взрыва меня отвел в сторону мужчина: "Я их буду рвать зубами,
резать, уничтожать их детей!" Мы снимали, но не посылали в Москву
эти кадры.
На высоте, которую только что взяли федералы, один военный
поднял мертвое тело боевика, тряс его. Он был в ярости. Мы не
показали этого. Да, боевики - это бандиты, пришедшие со смертью,
но по отношению к погибшим я не употреблял такие слова, как
"изверги", "злодеи".
- В твоих репортажах одна правда - с федеральной стороны. Для
полноты картины разве не обязательно давать и чеченскую сторону?
- Если бы предложили поехать в горы для интервью с Хаттабом
или Басаевым, я бы лично отказался. Слишком велик риск вообще не
вернуться. Да, Елена Масюк во время чеченской войны давала
материалы с той стороны - это была ее личная позиция:
У каждой стороны своя правда, и я, например, во время
армяно-азербайджанского конфликта писал больше синхронов (прямая
речь. - Авт.). Когда шли бои, давал слово одному армянину и
одному азербайджанцу. В Дагестане это было вряд ли возможно. Там,
кстати, я впервые убедился, как местное население действительно
поддерживает русские войска. Хотя все равно справедливую войну я
видел лишь в кино - Великую Отечественную.
- То есть считаешь, что сейчас позиция федералов не бесспорна?
- Какие-то темные переговоры в дождливую погоду на участке
между Чабанмахи и Карамахи... Какая-то таинственная колонна,
которая смогла уйти беспрепятственно из Ботлиха, и в ней были
Басаев и Хаттаб... Наконец, армавирский спецназ, попавший под
удар своих же: Кто-то бегал по полю с автоматом, а кто-то в
кабинетах решал свои задачи.
- Один из экс-олигархов заявил, что репортажи НТВ откровенно
ангажированны, а, в частности, дагестанские якобы даже
"проплачены"?
- Пусть те, кто это говорит, глянут на себя: честны ли они
сами? Среди ребят, с которыми работал, не было даже намека на
что-то подобное. Такого рода обвинения, мне кажется, используются
как средство информационной войны. И потом - "купить"
профессионального журналиста, который добровольно едет в "горячую
точку" и рискует жизнью, - это, по-моему, крайне проблематично.
- А у армии отношение к прессе изменилось?
- Да, впервые нас никто не прогонял как нежелательных
свидетелей. Я увидел, что к нам нормально относятся не только
рядовые и младшие офицеры - это было всегда, но и генералы, люди
из пресс-служб. Когда они давали информацию о потерях, ее
приходилось перепроверять. Но главное, что нам не ставили палки в
колеса.
- Кому была нужна эта война?
- Вот это мы узнаем не скоро:




07-10-1999, Труд