Хочу, чтобы дума была эффективной на вопросы корреспондента труда отвечает председатель государственной думы федерального собрания рф геннадий селезнев

Рафаэль ГУСЕЙНОВ.
- Вы завершаете работу в качестве председателя нынешней
Госдумы. Проходила эта работа в очень непростой, порой
конфронтационной обстановке как внутри самой Думы, так и в
противостоянии с Кремлем, исполнительными властями,
правительством. И все же, подводя итоги, как бы вы оценили
деятельность Госдумы за этот период?
- Прежде всего надо сказать о том, что Государственная Дума
как орган законодательной власти состоялась. И с этим сегодня
согласны все. Но вы абсолютно правы и в том, что в эти годы не
раз создавались ситуации, когда Дума могла быть разогнана, а
Россия осталась бы без законодательного собрания. Но этого не
произошло потому, что нам удалось консолидировать усилия всех
фракций, невзирая на их политические пристрастия. Скажу и о том,
что большинство депутатов научились быть законодателями.
Поэтому я и убежден, что Государственная Дума как высший
представительный законодательный орган власти состоялась.
- Должность председателя Госдумы уникальна в том смысле, что
практически всех своих заместителей и руководителей комитетов вы
получили в качестве партийных назначенцев и в результате
межфракционных соглашений. Как удавалось справиться с таким
количеством разных людей и различных мнений?
- Я всегда стремился воспитывать в себе полезный навык -
выслушивать людей, понимать, что ими движет, чего они хотят и
какие преследуют цели. Если относишься с уважением к тем, кто
тебя окружает, то всегда можно переубедить человека, сделать так,
чтобы он свою энергию, знания направлял на законотворческую
работу. Это непросто, но возможно. Конечно, 28 комитетов, которые
представляют самые различные фракции, это очень много. Нередко
депутатов захлестывает, они забывают, что представляют в Госдуме
регионы России, и выступают как политики, представляющие ту или
иную партию.
Но, с другой стороны, надо понимать, что "на депутата" нигде
не учат. Депутатом становятся непосредственно в ходе
законотворческой работы. И меня радует, что многие мои коллеги
сегодня стали полнокровными, полновесными депутатами, достойно
представляющими свои области, края, республики.
- Какой бы вам хотелось видеть будущую Государственную Думу?
Как вы считаете, какие политические силы будут представлены на
сей раз в ее составе и будет ли она способствовать процветанию
России?
- Для того чтобы Дума была эффективной, многое нужно сделать.
Во-первых, на мой взгляд, будет правильным, если новая Дума
внесет поправки в Конституцию, усиливающие роль правительства,
контрольные функции парламента. При этом у президента должно быть
меньше полномочий.
Сегодня, когда многие законы не исполняются, наши избиратели
критикуют за это Думу. Мне нередко приходится объяснять, что у
нас нет права контроля за исполнением законов. Сегодня это право
закреплено за прокуратурой, которая, в свою очередь, не
справляется даже с тем криминалом, которым ей положено
заниматься.
Я не согласен с принципом, проповедуемым некоторыми нашими
демократическими представителями о том, что большинство партий,
политических сил России должны быть представлены в Думе. Нельзя
формировать Думу как Ноев ковчег В Думе как раз должно быть
больше государственников, людей патриотично настроенных, и тогда
очень многие вопросы будет легче решать. Ведь конституционные
законы считаются утвержденными, если за них проголосуют две трети
депутатов. Поэтому хорошо бы, чтобы новая Дума все-таки была
сообществом единомышленников по большинству позиций.
- Геннадий Николаевич, многих волнует вопрос о вашей
партийности. Если вы займете пост губернатора Московской области,
будете ли вы расставлять новые кадры по партийному признаку,
заниматься переделом собственности или вас устроит сложившийся
нынче в области баланс сил?
- Нет, я и в Государственной Думе, как говорится, надпартийный
человек. Такой была сразу договоренность с нашей фракцией. Если я
стану губернатором Московской области, естественно, я буду стоять
над партийными интересами. Я обязан способствовать развитию
свободного демократического общества, где должны найти место
разные партии. Каждый должен иметь возможность в рамках
Конституции свободно излагать свою точку зрения через средства
массовой информации. Это моя жесткая позиция, и я ее собираюсь
придерживаться.
Кабинет будет формироваться только по профессиональному
признаку. Очень много интересных невостребованных людей в
Подмосковье, людей, которые прошли хорошую школу хозяйствования.
- Какие из многочисленных проблем области предстоит решать в
первую очередь?
- За последние годы в Московской области многое было пущено на
самотек. Вот, скажем, огромные права были отданы администрациям
районов. Это, с одной стороны, хорошо, но только там, где есть
действительно градообразующие предприятия, которые формируют
местный и областной бюджеты. В то же время остается масса
проблем, которые без правительства Подмосковья решить просто
невозможно, и вот эта неудовлетворенность работой Анатолия
Степановича Тяжлова, видимо, и вызвала такой шквал обращений ко
мне с просьбой баллотироваться на пост губернатора Московской
области. Мне сказали: нам нужна фигура федерального масштаба,
область нуждается в руководителе, способном умело работать с
правительством России, с законодательными органами, с субъектами
федерации, со странами СНГ, с дальним зарубежьем. У меня такой
опыт есть. И я согласился.
- Имеется в виду, что придется тесно сотрудничать и с Москвой.
- С Москвой само собой. Потому что это общая конгломерация,
где все завязано, - экономические, социальные, культурные
вопросы. В то же время есть необходимость многое узаконить
соответствующими соглашениями, договоренностями. Ведь как ни
парадоксально, сегодня даже административные границы области
законодательно не определены. Поэтому Москва внедряется в те или
иные районы Московской области. Иногда непонятно, где и чья
земля, как ее застраивать. Необходимо все поставить на правовую
основу, и тогда будет дружная, нормальная, слаженная работа со
столицей нашей Родины.
- Не помешают ли этому ваши, скажем так, прохладные отношения
с московским мэром?
- Да, прохладные отношения с Лужковым как с политиком
существуют. Но с мэром Москвы Лужковым у меня прохладных
отношений нет. Поэтому имеются все возможности отстроить деловые
отношения так, чтобы это было выгодно и Москве, и Московской
области.
Проблем здесь очень много. Одна из них, с которой я
сталкиваюсь особенно сейчас, когда выезжаю в Московскую область,
- это утилизация бытовых отходов. Во многих местах много лет
существуют никем не санкционированные свалки, причем вывозятся
твердые, токсичные отходы. Все это вызывает проблемы с качеством
воды. Вода в ближнем Подмосковье не отвечает никаким санитарным
нормам из-за токсичных отходов, которые попадают в водозаборные
системы.
Поэтому одной из ближайших проблем, которую необходимо решать
с Москвой, - это совместное строительство мусороперерабатывающих
заводов, предприятий, построенных по современным технологиям,
когда действительно ничего вредного не вырабатывается. Это
проблема номер один.
Вторая проблема связана с регулированием границ Москвы и
Московской области.
Я понимаю, Москве тесно, ей нужно выходить за свои пределы. Но
опять же все нужно делать цивилизованно. Если Москва арендует
землю, если делаются какие-то землеотводы, значит, необходимо
оговаривать, какой будет инфраструктура в этом месте, что с этого
получит Московская область.
Другой важный вопрос. Московская область является крупным
сельхозтоваропроизводителем. Около двух тысяч мест, которые дают
бесплатно жителям Подмосковья на московских рынках, конечно,
капля в море. Поэтому я выступаю за сезонные, летучие рынки,
когда отдельные улицы могут превратиться во временные рынки, и
москвичи могут получать свежие овощи и фрукты, привезенные из
Подмосковья. Возможно, придется использовать специализированные
оптовые базы, откуда бы на московские рынки поступала продукция,
произведенная в Подмосковье. Это все вопросы, которые нужно будет
решать, конечно, с Москвой на договорной взаимовыгодной основе.
- Вы известны как один из непримиримых критиков миссии
Камдессю. Как в принципе вы смотрите на будущие взаимоотношения
России с западными финансовыми институтами? Являетесь ли вы
принципиальным противником любой помощи или считаете, что ее надо
дифференцировать?
- К любой финансовой помощи надо подходить очень избирательно.
Сегодня ни одна страна мира не живет, не используя иностранные
зарубежные кредиты. Но кредит кредиту рознь. Я категорический
противник таких кредитов, которые идут на затыкание бюджетных
дыр, будь то пенсия или зарплата. Это бесполезные кредиты, а
самое главное - кабала для наших детей и внуков.
Я сторонник таких инвестиционных кредитов, когда хорошо
обсчитаны выгоды, когда видны перспективы, известно количество
новых рабочих мест, будущих зарплат и доходов. Когда мы закупаем
на эти кредиты новые технологии, строим новые предприятия, такие
кредиты брать надо.
Что же касается того, что МВФ становится больше политической
организацией, так об этом я говорю уже много лет. Да, они дают
дешевые кредиты. Но посмотрите, какими при этом условиями
пытаются их обставлять. Постоянно звучат голоса, что мы на многие
социальные нужды тратим деньги из государственного бюджета. Не
нравится, что мы разрешаем бесплатный проезд в транспорте
пенсионерам, дотируем жилье. Неужели непонятно, что если мы
поставим на самоокупаемость все эти услуги, то у нас страна
просто взорвется. Я им много раз говорил, что, когда будем
получать зарплату по 3 - 4 тысячи долларов в месяц, а пенсию хотя
бы по 500 долларов, мы условия ваши готовы исполнять. Сегодня же
это вызвало бы страшный социальный взрыв.
- Недавно вы встречались с одним из духовных руководителей
Чечни. Эта встреча произошла в такой сложный период, когда
военные действия в Чечне продолжаются, когда много проблем с
беженцами. Есть ли у вас какой-то план решения чеченской
проблемы? И чем он отличается от того плана, которым сейчас
руководствуется администрация президента?
- К нам уже обратились сегодняшние парламентарии, председатель
парламента Чеченской республики с просьбой о встрече. Я не против
того, чтобы встречаться. Но я хочу, чтобы они ответили мне на
один вопрос: с кем же они сегодня? Готовы ли они выполнять
условия нашей Конституции и жить по российским законам? Кого они
сегодня поддерживают? По крайней мере, мы сегодня видим, что
Масхадов сроднился с Басаевым и Хаттабом. Пока я этих ответов не
получу, мне сложно будет говорить о сроках нашей встречи. Я
убежден, что те действия, которые сегодня предпринимаются армией
и нашими силовыми структурами, правильные. Самая главная задача -
не терять наших солдат и офицеров, действовать очень осторожно.
Скорее всего, самые главные головорезы из Чечни убегут и опять
останутся те самые обездоленные люди, с которыми придется
восстанавливать чеченские города и поселки, что опять потребует
огромных бюджетных расходов. Но никуда не денешься. Это наш
субъект Федерации, мы должны строить там совершенно другую жизнь.
Я сторонник того, чтобы сейчас на освобожденные территории как
можно быстрее возвращать беженцев. Многие из них работать просто
разучились, а кто-то и не хочет. Полевые командиры, владельцы
левых заводиков, превратились в местных хозяйчиков, которые
держали своих земляков на положении батраков или рабов. Все это
необходимо поломать в корне. Будет российское образование, будут
российские программы, будет социальная обеспеченность для
стариков и детей. И если с таким мирным планом мы придем в Чечню,
мы быстрее наведем там порядок и мир.
- Слабость федеральной власти привела к тому, что в последние
годы возникают противоречия между центром и регионами. С другой
стороны в самих регионах мы нередко видим такую картину, когда
губернатор, к примеру, не очень считается с мэрами городов. Как
вы смотрите на сложившиеся взаимоотношения между центром и
регионами?
- Вообще надо сказать, что самые тяжелые законы, которые чаще
всего не пропускает Совет Федерации, это законы, связанные с
развитием органов местного самоуправления. Местное самоуправление
пришло всерьез и надолго, это как раз и есть то народовластие, о
котором сегодня говорят левые депутаты. Конечно, нужно центр
тяжести переносить туда, где живет непосредственно человек, где
есть проблемы, казалось бы, маленькие, но они самые главные -
ремонт улиц, регулярная подача воды, протекающие крыши, школы,
детские садики, магазины. Поэтому развитие местного
самоуправления все еще впереди. Сегодня есть базовые законы, но
большинство их, касающихся развития местного самоуправления по
сути торпедируется в Совете Федерации. Меня просто поражает, как
некоторые губернаторы или президенты республик вцепились в свою
власть, не хотят эту власть распределить так, чтобы местное
самоуправление было главным звеном в структуре управления.
Конечно, если я стану губернатором и членом Совета Федерации, я с
этим буду бороться. Очень многие не понимают, что если мы
по-настоящему эту систему разовьем, как, к примеру, в Швейцарии,
то жить станет лучше, многие проблемы будет проще решить.
Что же касается взаимоотношений субъекта Федерации с центром,
то и здесь много нерешенных проблем. Одно из самых опасных
явлений, которое меня сегодня беспокоит, - это желание быть, так
сказать, президентом на собственной кочке. Иметь неограниченные
полномочия, неограниченную свободу, хозяйствовать как Бог на душу
положит, часто не считаясь с федеральным центром и в целом с
политикой единого Федеративного государства. Поэтому сегодня
очень важно, чтобы Совет Федерации показывал пример того, как
беречь Федерацию, не позволять ей расползаться. Если мы, к
примеру, определяем единую налоговую систему, значит, она должна
быть единой для всех, без всяких исключений.
В регионах не должно быть любимчиков и пасынков. Потому что
как только субъекты Федерации видят, что общие для всех условия
не соблюдаются, неравенство сохраняется, то винят в этом прежде
всего федеральный центр.
В то же время местные руководители должны постоянно помнить,
что, если мы начнем углублять сепаратистские тенденции, не
исполнять федеральные законы, пытаться их пересмотреть на свой
лад, мы можем принести большую беду в страну.
- Располагаете ли вы оценкой нынешнего промышленного и
сельскохозяйственного потенциала Московской области и есть ли у
вас конкретные планы развития экономики этого важнейшего региона
России?
- Сейчас создано несколько групп специалистов, которые
подробнейшем образом изучают и статистический, и фактический
материал по ситуации с московской экономикой, с сельским
хозяйством, судьбами науки, оборонного комплекса. Конечно,
потенциал у области грандиозный. Мне кажется, что по своему
научному, интеллектуальному, производственному потенциалу более
сильной области в России сегодня нет. Но, к сожалению, по
большинству показателей область "сидит" на средних строчках среди
всех субъектов Федерации России, а по доходам на душу населения
вообще занимает где-то 51-52- е место. Очень низкие зарплаты даже
на тех предприятиях, которые работают, на большинстве предприятий
Московской области сегодня зарплата ниже прожиточного минимума.
Поэтому, с одной стороны, в отчетах фигурирует, что предприятия
живы и работают, но, с другой стороны, люди получают доходы ниже
прожиточного минимума.
Все эти проблемы сейчас изучают наши эксперты, которые,
вероятно, в перспективе составят московское правительство.
Московская область уникальная в том смысле, что нет такого
субъекта Федерации, где бы дефицит бюджета на этот год составлял
40 процентов. Плюс огромные долги. Много и нерасчетливо занимали,
а когда рухнул "Уникомбанк", там сгорели сумасшедшие деньги
Московской области. Благожелательно настроенные ко мне люди
утверждают, что я прихожу на финансово-бюджетное пепелище. А ведь
сегодня опять оформляется огромный кредит в общей сложности
составляющий около 40 миллионов рублей под залог тех пакетов
акций, которыми располагает администрация Московской области. Это
как правило хлебопекарные комбинаты, а значит - ликвидные акции.
Я не знаю, как с этим кредитом потом придется разбираться. Но я
бы очень не хотел, чтобы банк за невыплату кредита эти акции
забрал и, конечно же, продал уже непонятно кому. Потому что банку
акции не нужны. Банк будет только продавать. Это меня, конечно,
очень настораживает, и, мне кажется, что сейчас бы областной Думе
и самому губернатору постараться не набирать новых кредитов, тем
более что нет уверенности, что эти деньги будут возвращены.
- Как правило тех, кого мы называем активными избирателями,
очень интересует личная жизнь кандидата. Где он живет, какую
имеет дачу, куда путешествует вместе с женой, учатся ли его дети
за границей? Что можете вы в рамках возможного сказать о себе?
- Мать с моим отчимом живут в Ленинграде. Они уже пенсионеры.
Отчим - участник Великой Отечественной войны, закончил войну
офицером. Моя семья живет в Москве уже почти 20 лет. Дочка
работает психологом, а жена преподавателем в колледже на полторы
ставки. В будущем году ее педагогический стаж составит 25 лет.
Живем мы, я считаю, в сравнении с тем, как живут другие,
нормально и даже я мог бы сказать хорошо. У нас есть
благоустроенная квартира, дача. Жена ездит на "Жигуленке". Она в
общем-то больше пользуется автомобилем, поскольку я не могу
сегодня сам сидеть за рулем, хотя имею водительские права. Так
что в этом отношении бытовых проблем, я считаю, у нас нет
никаких. Отдыхать, честно говоря, не умеем. Я вообще плохо знаю,
что такое два выходных. Как правило, они проходят в работе или в
командировках. В отпуск ездим только под Ленинград. Наверное, не
все знают, что моя бабушка мать-героиня. У нее было 14 детей,
почти все рождались двойняшками, поэтому у меня почти в каждом
районе Ленинграда есть тети, дяди, двоюродные, троюродные братья
и сестры. Так что род Свободиных просто огромный. Когда мы все
собираемся у бабушки в деревне под Ленинградом, не хватает места
ни в каком доме. За границей мы никогда не отдыхали - только
дома. Ни одного отпуска за последние 4 года я не провел в полном
объеме. Как правило, только реализуется треть или в лучшем случае
пол-отпуска. Вот так и живем.




08-12-1999, Труд