Чеченский тупик переговоры с вооруженным меньшинством народа бесперспективны

ВЛАДИМИР ЯНЧЕНКОВ.
Как известно, в ближайшее время намечается встреча президентов
России и Чечни, на которой, как ожидается, будут приняты
кардинальные решения по урегулированию отношений федерального
центра и мятежного субъекта Федерации. Своими мыслями (видимо, не
бесспорными) о возможных аспектах обсуждения чеченской проблемы с
корреспондентом "Труда" делится доктор исторических наук,
профессор, академик АН Чеченской республики, генеральный директор
чеченского культурного центра - Всероссийской межрегиональной
независимой общественной организации Джабраил Гакаев.
- Какие, на ваш взгляд, первоочередные вопросы должны обсудить
Борис Ельцин и Аслан Масхадов?
- Встреч высших руководителей России с лидером Ичкерии, как вы
знаете, было уже немало. Принято около двухсот решений и
постановлений по различным аспектам урегулирования конфликта. Но
они остались невыполненными, а встречи на высоком уровне -
практически безрезультатными.
В чем же дело? А дело, как я понимаю, в бесперспективности
самого подхода и той, и другой стороны к существу проблемы.
Начну с Масхадова. Избирая его президентом (хотя выборы были и
не совсем легитимными, в них приняли участие примерно 100 тысяч
человек, одна двенадцатая часть населения республики, да и то -
под автоматами), чеченский народ надеялся на лучшую жизнь, верил
в быстрое решение экономических и социальных проблем. Уже
очевидно, что ожиданий людей Масхадов не оправдал.
Республика - в глубочайшем кризисе, почти ничего не сделано
для восстановления разрушенного хозяйства. 90 процентов
трудоспособного населения - без работы. Полностью разрушены
системы образования и здравоохранения. Углубились признаки
распада экономических и культурных связей внутри социума. Для
сегодняшней Чечни характерны, с одной стороны, обнищание,
деградация основной части населения, а с другой - невиданное
обогащение лидеров режима, "новых чеченцев" и главарей
вооруженных банд, поделивших между собой сферы влияния и
источники доходов в маленькой многострадальной республике.
Считаю, что Масхадов, по сути, не стал лидером чеченского
народа, объединителем его политической и национальной элиты.
Оказавшаяся у власти новая квазиэлита стала выразителем интересов
"победившей" военной партии, сепаратистских сил в обществе.
Президент и его команда сделали ставку на вооруженный сепаратизм,
отвергли сотрудничество с центристскими политическими силами и
лояльной к России модернизированной частью населения, в
результате потеряли доверие не только в самой Чечне, но и в
собственно России.
На этом фоне усилилось политическое и военное противоборство
внутри Чечни за сферы влияния и источники дохода. По имеющимся
данным, эту борьбу ведут 157 вооруженных группировок, во главе
которых стоят Радуев, Басаев, Исрапилов, Бараев и другие.
Антимасхадовскую оппозицию возглавляют идеологи "чеченской
революции" Яндарбиев и Удугов, на которых делают ставку
враждебные России зарубежные спецслужбы.
Практически в Чечне установлен криминальный режим. В
республике правит не Масхадов, а криминалитет, использующий в
своих целях чеченскую национальную идею. Наиболее крупные
прорежимные группировки контролируют нефтепровод, контрабандную
торговлю нефтепродуктами, оружием, наркотиками.
Стремясь сохранить власть, группировка Масхадова демонстрирует
верность традиционным ценностям народного ислама. Яндарбиев же и
Удугов, опираясь на финансовую поддержку враждебных России
зарубежных центров, проводят идеологию ваххабизма - наиболее
реакционного течения ислама. Таким образом, ислам становится в
Чечне не святой верой, а инструментом в политической борьбе.
Заигрывая с оппозицией, Масхадов объявляет Чечню шариатским
государством. Но ведь не секрет, что эта идея направлена на
разрушение традиционной национальной культуры горских народов, их
адатов и претендует на то, чтобы выступить силой, бросающей вызов
северо- кавказской властной элите, ориентированной на Россию...
Но самый главный бич сегодняшней Чечни - невиданный разгул
преступности. И, несмотря на все усилия Масхадова, масштаб ее не
сокращается. Каждый день в Чечне гибнут 8-10 человек. Нормой
стали убийства, незаконные аресты, похищения и торговля людьми. И
все потому, что существовавшая правовая, правоохранительная,
судебная система также разрушена, а введенные властями так
называемые шариатские суды - это просто-напросто кощунство над
божественным правом.
- В этих обстоятельствах говорить о правах человека в Чечне,
видимо, не приходится?
- Да о чем вы! В центре Грозного открыто действует
невольнический рынок. Сотни людей подвергаются насилию, томятся в
заложниках. Нищую, но до зубов вооруженную Чечню сепаратисты
подталкивают к новой братоубийственной войне, грабят и
терроризируют народ, потому что это единственный способ "утопить"
следы своих преступлений в еще большей крови.
- Но если так, то, я думаю, все, о чем вы говорите,
руководству России известно и определенные выводы делаются:
- Не уверен. Иначе почему средства, направляемые федеральным
центром в Чечню - на пенсии и пособия, зарплату бюджетникам, -
по-прежнему разворовываются, до людей не доходят? Почему
продолжается политика уступок криминальному режиму, "приручение"
власти сепаратистов путем денежных вливаний? Эту политику
проводили Черномырдин, Рыбкин, Шафранник, Березовский,
продолжается она и сейчас. Я считаю, что оказывать экономическую
и иную помощь Чечне нужно лишь только после того, как там - с
помощью федерального центра - будет покончено с разгулом
преступности, бандитизма и восстановятся права человека.
Значит, Масхадову нужно перестать быть заложником криминальных
сил, отказаться от абсурдной идеи полной "независимости", то есть
обманывать чеченский народ. Чеченскому президенту следует наконец
признать, что республика - в тупике, что счастье и процветание
Чечни возможно только в рамках правового, экономического,
культурного, стратегического поля России, сложившегося
столетиями.
- Но если судить по заявлениям самого Масхадова, чеченский
народ его поддерживает...
- Какой народ? Сегодня в Чечне проживают около 300 тысяч
людей, в том числе и около 50 тысяч русских бедолаг, которым
просто некуда деться. А за пределами республики, в самой России и
СНГ, - полмиллиона чеченцев, не считая беженцев - русских и
граждан иных национальностей. Кто нас спрашивал - чего мы хотим?
Пятьсот тысяч чеченцев, покинув родину, тем самым сделали свой
выбор. И мы располагаем данными, что 90 процентов тех, кто живет
в Чечне, также хотят оставаться с Россией. Референдум, если бы
его честно провести, подтвердил бы это.
Кстати, это чистейший блеф, что в войне с Россией участвовало
все чеченское население. Ответственно заявляю: "чистых" боевиков
у Дудаева было не больше 5-6 тысяч. А основная масса населения
даже в пиковые моменты противостояния к России относилась
лояльно.
Но мифы живучи. Например, даже в уста российскому президенту
вложили явную ложь, когда он говорил о какой-то 400-летней войне
России с Чечней. Как историк утверждаю: это - блеф. И в
кавказской войне против русских активно участвовало и
поддерживало Шамиля не более 10 процентов населения. Не случайно
сами чеченцы выгнали со своей земли Шамиля еще за десять лет до
окончания той войны.
- Складывается впечатление, что вы не очень-то верите в
положительный, результативный исход предстоящей встречи Ельцина и
Масхадова.
- Я считаю, что главная ошибка администрации Ельцина в том,
что ею изначально были признаны режим сепаратистов, власть
вооруженного чеченского меньшинства. Если федеральный центр и
дальше будет заигрывать с нынешним криминальным режимом Чечни, то
экономическая и духовная деградация чеченцев станет необратимой.
Считаю, что в чеченской политике Кремля необходимо изменить
приоритеты. Моральную и материальную поддержку центр должен
оказать тем политическим силам, которые стоят за мирное
политическое урегулирование российско-чеченских отношений.
Программа урегулирования конфликта должна вырабатываться не
только в узком диалоге с лидерами Ичкерии, но и с привлечением
более широкого круга влиятельных чеченских политиков и
общественных деятелей, в том числе и находящихся в московской
оппозиции существующему в Чечне режиму...
- Какие реальные варианты решения "чеченской проблемы" вам
видятся?
- Таких вариантов - три. Первый: укрепить легитимную власть
Масхадова, расширив ее социальную и политическую базу за счет
привлечения в правительство лояльных к России представителей
чеченской политической элиты, с их помощью нормализовать
отношения с Россией, оставаясь в рамках единого российского
военно-политического и культурного пространства. Второй: досрочно
провести в Чечне президентские и парламентские выборы под
контролем международных наблюдателей, что позволит наконец узнать
мнение народа. Третий: Россия признает факт сецессии,
фактического отпадения, и отпускает Чечню "на вольные хлеба".
Естественно, это повлечет за собой режим межгосударственных
отношений со всеми негативными последствиями для республики.
Думаю, что такой поворот событий может отрезвляюще подействовать
не только на ичкерийцев, но и на тех, кто там, "за бугром",
стремится разыгрывать карту сепаратизма.




06-07-1999, Труд